Небо внизу
Шрифт:
Увидев знакомую надпись «КОФЕ у ЛУСИИ», Тео толкнула обшарпанную дверь и нырнула в полумрак комнаты, словно в прохладную воду.
— У вас есть бренди?
— Я продаю только кофе и сладости, — с интересом поглядела на нее старуха.
— Жаль.
— Я не сказала, что у меня нет бренди. Я сказал, что не торгую им.
Скрывшись на мгновение под прилавком, она вынырнула с пузатой пыльной бутылкой в руках.
— Присаживайтесь. Я заварю вам кофе.
Опустившись на стул, Тео равнодушно наблюдала, как Лусия отточенными движениями зажигает спиртовку,
Налив кофе в чашку, Лусия щедро плеснула туда бренди и выложила на тарелку засахаренные кружочки лимонов, хрупкие и полупрозрачные, как витражное стекло.
Тео взяла дольку — в голове почему-то мелькнула мысль о Дамблдоре, — и начала жевать, не чувствуя вкуса.
— Почему вы не торгуете алкоголем?
— Не хочу.
— А едой? Здесь все продают еду. Если вы не любите готовить, могли бы пригласить повара. Или хотя бы кондитера — пирожные к кофе, круассаны, всякая такая ерунда. Ваше заведение, конечно, не в центре, зато на пути к набережной. Расширьте ассортимент — и поднимете выручку в несколько раз.
— Не хочу, — коротким движением выбив из пачки сигариллу, Лусия прикурила прямо от спиртовки.
— Вы не хотите денег?
— Я не хочу продавать еду. Видите ли, Теодора… Когда мне было приблизительно столько же лет, сколько и вам, я мечтала о собственной кофейне. Чтобы там был кофе — самый разный, со всего мира, чтобы там был шоколад и фрукты. И скрипач. Там должен был играть скрипач — высокий, смуглый, в широкополой шляпе, — Лусия улыбнулась тихо и нежно, словно повстречала старого друга. — Но это была глупая мечта, и я приняла разумное решение. Потом еще одно. И еще одно. И еще одно… — И вот она я. Старая, морщинистая и седая. Сижу в собственной кофейне, варю кофе и продаю шоколад. Знаете, о чем я сейчас думаю, госпожа Теодора?
— Не знаю. И о чем же?
— Я думаю о том, что могла открыть эту кофейню много лет назад. И тогда здесь был бы скрипач.
Теодора помолчала, прихлебывая маленькими глотками кофе.
— Вы хотите сказать, что разумные решения — это плохо?
— Я хочу сказать, что разумные решения должны вести к правильным целям.
— И какие же цели правильные?
— А это, дорогая моя Теодора, каждый решает сам, — глубоко затянувшись, Лусия выпустила тонкую струйку дыма.
Откинувшись на спинку стула, Тео прикрыла глаза. Алкоголь, смешанный с горячим кофе, растекался по телу, наполняя его противоестественной химической легкостью.
Каждый решает сам…
Ну и какие же у тебя, Теодора, цели?
Огаста и карьера, Кенси и вышивание — это не цели. Это пути. Которые ведут к целям.
Где ты хочешь оказаться в конце пути?
Если посмотреть с этой стороны… Если посмотреть с этой стороны, то все становилось до смешного очевидным. В конце пути Тео хотела оказаться в кресле. Сидеть и слушать, как Том читает вслух очередную наивную чушь про бригантины, воздушные шары и пампасы.
И неважно, где именно Том читает —
Карьера? Да какого хрена. Тео сможет сделать карьеру и здесь — если всерьез этого захочет. Новый дом? Тео заработает на новый дом. Она, черт побери, профессионал.
Положение в обществе? Будут деньги — будет и положение. Общество становится на удивление либеральным, если потрясти перед ним чековой книжкой.
Можно сделать все. Если захотеть — можно сделать все. Но с какой бы работы Тео не возвращалась, из банка или из подвала с призраками, она хотела возвращаться в дом, где ее ждет Том.
Не открывая глаз, Тео улыбнулась. Она вдруг поняла, почему Том так неуклюже споткнулся перед церковью. Догадка была простой, как щелчок по лбу. Том специально оттолкнул Теодору, чтобы зайти в храм первым — и показать, как это делать правильно.
— А где сейчас тот скрипач в широкополой шляпе? — Тео подняла глаза на Лусию.
— Понятия не имею. Если бы я знала — открыла бы кофейню там, — Лусия стряхнула пепел в блюдце, браслеты на руке прозрачно звякнули. — А где ваш скрипач?
— Сидит дома и дуется. Боюсь, я его сегодня очень огорчила.
— Так возвращайтесь и развеселите. Скрипачи в нашей жизни попадаются не так уж и часто.
Это был хороший совет. Правильный. Хлопнув ладонями по столу, Тео поднялась. Теперь, когда решение было принято, кружащий внутри смерч мыслей остановился — и наступила тишина, оглушительная и прозрачная до невесомости. Такую тишину слышишь, когда под окном весь день грохочет отбойный молоток. А потом его выключают — и ты паришь.
Тео парила. Мир стал прост и ясен, все пути — очевидны, а все ходы — понятны. Оставалось только их совершить, эти ходы.
Стремительно шагая по улице, Тео набрасывала приблизительный план. Во-первых, помириться с Томом. Может быть, даже извиниться. Во-вторых, поговорить с предстоятелем — объяснить свое решение, попросить совета. Если компетентный человек выразил желание помочь, этим нужно воспользоваться по максимуму. В-третьих, нужно достать контракт Тома и внимательно его прочитать. Возможно, тем есть, за что зацепиться. В-четвертых…
Тома на веранде не было. Не то чтобы Тео всерьез рассчитывала, что он будет ее ждать… но какого хрена? Зачем врать себе? Да, именно на это Тео и рассчитывала. Она всерьез предполагала, что безотказный всепрощающий Том будет ждать ее на веранде.
Но он не ждал.
И мозг тут же сделал следующий ход — выщелкнул наверх мысль «А ждет ли Том вообще?». Или оделся, побрился и пошел к своей блондиночке — рассказывать о том, какая Теодора бесчувственная сука.
Уж блондиночка-то найдет, чем утешить. И вряд ли это будут слова.
Рывком распахнув дверь, Тео прислушалась.
— Том? Том, ты где? Том!
Дом глядел на нее пустыми глазами дверей. В оглушающей тишине Тео заглянула на кухню, зашла в библиотеку и, торопливо взбежав по лестнице, остановилась перед дверью.