Недетские чувства
Шрифт:
Гостей на празднике было совсем немного: мы с Димой, Бакс, Ангелина не пришла, отговорившись головной болью, и пара коллег Вадима. И поэтому вечеринка получилась тихой и мирной.
Если бы еще Дима не вел себя так… странно. После провокации Вадима он не выпускал меня из рук, всюду таская за собой. И при малейшем внимании ко мне со стороны знакомых Вадима, смотрел волком на моего потенциального собеседника, а меня при этом старательно прятал за спину. Это, скорее всего было на уровне инстинктов, потому что он даже не замечал, что я сижу за столом,
А еще Валера… ну, Бакс… этот негодяй хихикал и нарочно подмигивал мне, от чего Дима бесился еще больше. Мне, вообще, кажется, что все нарочно поддразнивали Диму и веселились за наш… мой счет. Потому что мне было не до веселья. Я кое-как досидела до конца вечеринки, приклеив к лицу почти забытую резиновую улыбку, с которой проходила первый месяц на работе. Я прикусывала себе щеку изнутри, чтобы не сорваться. Я обязательно скажу Диме, что мне совершенно не понравилась его беспочвенная ревность. Но не здесь. Дома.
А пока я делала вид, что меня все устраивает и молчала.
— Даша, поможешь мне, — Света первая заметила, что я на грани, и поспешила на помощь.
— Конечно, — впервые с начала вечера я улыбнулась искренне и, подскочив со стула, принялась собирать тарелки. Дима смотрел волком. Разговоры стихли. Мне кажется, все мужчины замерли, чтобы не Дай Бог не сделать лишнее движение и не получить в глаз. И только, когда мы со Светой, собрав грязную посуду, скрылись на кухне, напряжение в гостиной спало. И Вадим нарушил тишину, что-то спросив у Бакса.
— Ох, Дашка, — Света смеялась, держась за живот, — ох, Дашка… никогда не видела Диму таким… а-а-а! Я не могу! Думала не выдержу и начну хохотать прямо там.
— А мне не смешно, — я сердито гремела тарелками, решив, что мытье посуды поможет мне успокоиться.
— Представляю, — согласилась Света, и попыталась отодвинуть меня от раковины, — давай я сама.
— Нет, мне нужно, — возразила я, — а то стукнуть кое-кого по голове хочется.
— Ой, не могу, — Света захохотала снова, — это надо же какой собственник.
Я промолчала, остервенело оттирая губкой грязные тарелки.
— Даш, прости, но правда… Знаешь, Дима никогда не был таким ревнивцем. Наоборот, — Света раскраснелась от смеха и вытирала слезы тыльной стороной ладони, не обращая внимание на макияж, — его девицы из кожи вон лезли, чтобы заставить его ревновать. А он был равнодушен. Я впервые в жизни вижу его таким.
— Но я-то не давала повода, Свет! — как-то мало сегодня у Светки посуды, — у тебя есть еще что-нибудь помыть?
— Есть, — Светка нырнула в духовку и вытащила противень, на котором жарилась съеденная нами курица, — держи. А я пока чай налью.
— Не понимаю, — я вымещала раздражение и злость на грязной посуде и постепенно успокаивалась, — что с ним такое… Раньше я таких приступов ревности не замечала. А сегодня он, кажется, паранджу на меня готов надеть.
— Ну-у-у, — Светка усмехнулась, — с этим-то все понятно. Ты и сейчас повода не давала. Только,
— Видела, — сердито ответила я, — позабавился. Уж, прости, но твой муж негодяй. Зачем он это сделал?
— Это-то как раз понятно, — Светина улыбка стала мягкой, — Вадим необыкновенный, Даш. Он видит человека всего, целиком. Не только внешность, но и душу. И если он вытащил эту ревность из Димы, то значит так было нужно. Пусть лучше он сейчас ревнует и успокоиться, чем когда-нибудь в самый неподходящий момент эта животная ревность заставит его сделать то, о чем он сам пожалеет.
— Что же, — противень был чист и моя злость прошла. А на ум настойчиво лезла фраза Вадима о цвете моих волос, заставляя поверить в Светины слова, — может быть. Только сейчас мне совсем не радостно от этого.
— А ты скажи об этом Диме, — Света закончила сервировать столик на колесиках, — пойдем?
— Скажу обязательно, — выдохнула я, — дома. Пойдем.
И мы покатили столик в гостиную.
То ли я успокоилась, пока мыла посуду, то ли Дима успокоился, пока мы были на кухне, но чаепитие прошло почти мирно. Если не считать, что Дима заваливал мою тарелку сладостями, подкладывая то кусочек торта, то печенье, то конфетку, то засахаренные фрукты, которые Вадим просто обожал и ел практически в одиночестве.
И все снова смотрели на нас, тщательно скрывая улыбки. А, когда Дима ревниво обводил всех взглядом, спешно прятали глаза в собственных кружках.
Не понимаю, по-дурацки ведет себя он, но почему дурой чувствую себя я? Почему я краснею, каждый раз, когда кто-то украдкой взглянет в мою сторону? Почему, в конце-концов, как бы я не злилась, мне приятна его эта идиотская ревность? И почему меня раздирает от двух желаний одновременно: чтобы Дима прекратил весь этот цирк, и чтобы он продолжался?
Глава 41
Когда застолье закончилось и все стали собираться, Вадим попросил:
— Дима, ты не мог бы немного задержаться? Поболтаем. Я тебя сто лет не видел. Совсем ты про нас забыл.
— Хорошо, — Дима улыбнулся и прижал меня к себе сильнее. Хотя я и так стояла вплотную к нему.
— Даша, ты же не против? — Хоть кто-то сегодня обратил внимание на мои желания.
— Нет, — покачала я головой, — не против. Я Свете помогу убраться. А то ей одной до ночи придется.
— Спасибо, — Светка прикатила Вадима в коридор и сейчас все еще стояла, держась за ручки инвалидного кресла.
Бакс и двое коллег Вадима попрощались и ушли, оставляя нас четверых. Дима покатил Вадима в гостиную, а мы со Светой взялись за уборку в четыре руки. И довольно быстро закончив, присоединились к мужчинам, расслабляющимся в гостиной.
Дима совсем успокоился, и больше не рвался спрятать меня от всего мира, Вадим больше его не провоцировал, мы со Светой сидели каждая рядом со своим мужчиной, настраивая их на еще более благодушный лад. Дружеская теплая атмосфера. Я прислонилась к Диме и почти дремала, под неторопливую беседу остальных. Все же они были более ближе друг другу, а я новенькая в этой компании.