Недомаг
Шрифт:
Лили, смеясь, повернулась к Валентину:
— Валентин, ты знал, что твой отец был вовлечён в такие… необычные приключения?
— Честно говоря, я слышал только самые мрачные истории о его подвигах, — признался Валентин. — Про тыквы не рассказывали.
— Есть вещи, о которых лучше не знать, — пробормотал Ланселот, явно наслаждаясь растерянностью сына.
Тем временем они достигли ратуши, где их встретил мэр города, невысокий толстяк с носом, который напоминал картофелину. Он явно не был рад визиту группы, чьи странные наряды и разнообразие
— Что вам нужно в нашей ратуше? — спросил мэр, подозрительно косясь на карту в руках Герберта.
— О, ничего особенного, — поспешил ответить Ван Гудвуд, вставляя слова с театральной интонацией. — Всего лишь старый артефакт, который поможет избавить ваш город от весьма неприятного дождя из лягушек. Вы, должно быть, в курсе?
Мэр нахмурился:
— Да, эти лягушки… Они портят нам жизнь уже несколько недель. Но вы уверены, что найдёте артефакт именно здесь?
— Абсолютно, — с важным видом кивнул Ван Гудвуд, хотя, как всегда, был уверен лишь наполовину.
Мэр недовольно пробурчал что-то под нос, но, в конце концов, сдался и повёл их к потайной двери в задней части ратуши. Дверь выглядела так, будто не открывалась уже столетие — что, впрочем, было не так уж далеко от правды.
— Вот и ваше подземелье, — сказал мэр, вручая им связку ржавых ключей. — Если вас что-то там сожрёт, не вините меня.
— Старая добрая забота о туристах, — пробормотал Ланселот, вставляя ключ в замок. Дверь со скрипом открылась, и перед ними предстала каменная лестница, ведущая вниз, в темноту.
— Вперёд, герои, — бодро сказал Герберт, хотя его коленки слегка подрагивали. Он был их предводителем, и, как любой предводитель, обязан был идти первым. Но, видимо, это правило не распространялось на его желание остаться наверху.
В подземелье было темно и холодно, воздух был насыщен запахом сырости и старого камня. Лили, вытянув перед собой кинжал, осторожно двигалась вперёд, стараясь не наступать на подозрительные плитки.
— Интересно, что за артефакт мы ищем? — спросила она, пытаясь разглядеть хоть что-то в тусклом свете факела, который нес Валентин.
— Гренвуд говорил, что это должно быть что-то вроде маленького щита, но… — начал Герберт, но тут его перебил Ланселот:
— …скорее всего, щиток. Таких много было в старину, их использовали в ритуалах защиты от всякой нечисти.
— Как же вы всё это знаете? — не удержался Валентин, поражённый эрудицией отца.
— Ну, сын, я не только тыквами занимался, — ответил Ланселот, подмигнув. — Когда-то я был весьма начитанным рыцарем. Но большинство из этих книг я сжёг в порыве юношеской ярости, когда осознал, что знание не заменит силу. Теперь вот жалею. Хотя… — он задумался, — может, не так уж и жалею. Я предпочёл действия книгам.
— Итак, давайте сосредоточимся на поисках, — вернул разговор в нужное русло Герберт. Он сверился с картой и указал на массивную дверь в конце коридора. — Там должно быть то, что мы ищем.
— Почему у меня плохое предчувствие? — Валентин с тревогой
— Потому что ты мудрый человек, — мрачно ответил Ланселот, сжимая рукоять своего меча. — Давайте откроем её и узнаем, с чем нам придётся столкнуться.
Они подошли к двери, и Герберт, сдерживая дыхание, потянул за ржавую ручку. Дверь скрипнула, открывая путь в просторный зал, где на пьедестале лежал маленький, но явно магический щиток. Его поверхность сияла тусклым светом, и было понятно, что это артефакт, который они искали.
— Вот он, — сказал Герберт, пытаясь скрыть своё удивление от того, что всё оказалось так просто.
Но стоило ему приблизиться к пьедесталу, как воздух в зале начал завихряться, и перед ними появилась призрачная фигура воина. Его глаза горели яростным огнём, а голос, как гром, разнесся по залу:
— Кто посмел потревожить мой покой?!
— О нет, — прошептал Валентин, отступая назад. — Это тот самый дух, о котором предупреждал Гренвуд.
— Не боись, сын, — сказал Ланселот, шагнув вперёд. — Отец здесь. Я сразился с демонами похуже.
— Эй, возможно, мы сможем решить это по-другому? — быстро предложил Герберт, чувствуя, что драка с призраком воина — не лучший выход. — Мы просто хотим вернуть этот артефакт на место и снять проклятие с города. Нам не нужно устраивать здесь бойню.
Призрачный воин замер, словно задумался.
— Проклятие? — повторил он, его голос слегка смягчился. — Я был проклят за то, что оставил свой щит. А теперь вы хотите вернуть его, чтобы снять проклятие?
— Да, именно так, — быстро подтвердила Лили, понимая, что шанс договориться действительно есть. — Мы поможем тебе, и ты поможешь нам.
— Очень хитро, — пробормотал Ван Гудвуд, явно недовольный тем, что дело движется к мирному решению. Но, видя, как пристально на него смотрит Ланселот, он решил промолчать.
Призрак некоторое время изучал их, а затем опустил меч, который был в его руке.
— Если вы действительно вернёте щит на его место и снимете проклятие, я отпущу вас с миром. Но знайте: если вы обманете меня, то мой гнев падет на этот город, и тогда никакие артефакты не помогут.
Герберт торопливо кивнул, чувствуя, как его сердце колотится в груди. Он осторожно взял щиток с пьедестала, и призрак, казалось, слегка поблёк, словно его сила ослабела, когда артефакт покинул своё место.
— Ну что ж, пора возвращаться в лес, — с неожиданным энтузиазмом произнёс Ланселот, словно забыв о всех недавних злоключениях. — Этот щит должен занять своё законное место, чтобы прекратить все эти нелепые дожди.
— Легко тебе говорить, — пробормотал Валентин, оглядываясь на таинственное подземелье. — Ты не боишься ничего, кроме налогов, а я… ну, я всегда подозревал, что быть рыцарем — это не совсем моё.
— Сынок, — мягко сказал Ланселот, положив руку на плечо Валентина, — у каждого рыцаря есть свой путь. И неважно, насколько он извилистый. Важно лишь то, что ты идёшь вперёд, несмотря на страх.