Неканонический классик: Дмитрий Александрович Пригов
Шрифт:
Далее автор испытывает границы возможного в русском языке, фонетически уподобляя русские слова чешским и, естественно, нарушая эти границы:
Вот я птцули глькули льтящу Иль про чрвяразмышляю плзуща Или звряли бгущав чаще Я змечаюли дльныуши Странно, но на все есть слово Здесь ли в Прге,иль в Мсквели рдимой Даже в Лндоне— тоже слово На естствооно первдимо698
Пригов
Слова, сокращенные таким неестественным образом, гротескно отражают вполне естественное явление: редукцию слова в разговорной речи, а затем и в языке — как следствие не столько экономии усилий, сколько восприятия слова целиком, а не по морфемам, утрачивающим самостоятельную значимость.
Насмешки Пригова часто направлены и на синтаксис:
Сестра Жены Друга Поэта России Времени Расцвета Поэзии Посредством Нас Ирина имя ей как раз Ей жить и жить сквозь годы мчась У ней других желаний нету А я хочу свой смертный час Встретить несмотря на это699
Там же. S. 141.
В развитии русского языка существует весьма активная тенденция: признаки и отношения все чаще обозначаются не относительными прилагательными, а родительным падежом существительных (сочетания типа солнечный лунвытесняются сочетаниями типа луч солнца).В сфере, самой нечувствительной к языку, — официальной речи, как письменной, так и устной (а также в плохой научной речи), — выстраиваются длинные цепочки конструкций с родительным падежом. И совсем не случайно эта отупляющая последовательность родительных падежей благополучно соседствует у Пригова с пародийным искажением патетических строк из стихотворения Маяковского «Товарищу Нетте, пароходу и человеку»: Мне бы жить и жить, / сквозь годы мчась. / Но в конце хочу— / других желаний нету— / встретить я хочу / мой смертный час / так, / как встретил смерть / товарищ Нетте [700] .
700
Маяковский В. В.Полн. собр. соч.: В 13 т. Т. 7. М.: Гос. изд-во худож. лит., 1957. С. 164.
Стихотворение «Сестра Жены Друга Поэта…» входит в цикл «Новая метафоричность (и Приложение)», содержащий 18 подобных текстов. В «Предуведомительной беседе» «Милицанера» и персонажа «Я», относящейся к этому циклу, говорится:
Эта книга, товарищ Милицанер, об этом, как его, о генезисе реалий <…> в метафорической поэзии удивительное ощущение взаимосвязанности явлений и вещей мира. Но в ней сильна эвфемистическая функция <…> мне и хотелось сохранить взаимосвязанность явлений мира, но не путем переназываний, а путем выстраивания генеалогического ряда <…> Оно [приложение — Л.З.] [ — ] о том, как, начинаясь от простого, наша жизнь обретает фигурную стройность, обрастает всякими пояснениями, дополнениями, дополнениями, поправками, инструкциями, как она усложняется и гармонически развивается [701] .
701
Пригов Д. А.Собрание стихов: В 4 т. Т. III. S. 122–123.
«Приложение» представляет собой серию пародий на словообразование. Вот один из примеров «фигурной стройности» и «гармонического совершенства» слова в казенном языке:
Грамматическая форма или словообразовательная модель [703] , доминирующая в тексте, тоже становится у Пригова концептом. Следующее стихотворение содержит перечислительный ряд неологизмов, образованных по аналогии с нормативным глаголом засовыватьи устоявшимся техническим термином запрессовывать:
702
Пригов Д. А.Собрание стихов: В 4 т. Т. III. S. 146–147.
703
Вопрос о формообразовательной или словообразовательной природе видовых пар глагола является спорным (см.: Перцов Н. В.Русский вид: словоизменение или словообразование? // Типология вида. Проблемы, поиски, решения. М., 1998. С. 138; Зализняк Анна А., Шмелев А. Д.Введение в русскую аспектологию. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 343–355), но в данном случае я не вижу необходимости определять свою точку зрения.
704
Пригов Д. А.Собр. стихов: В 4 т. T. II. S. 275.
Почти все глаголы этого текста соединяют в себе приставки совершенного вида и суффиксы несовершенного. Противоположное значение разных морфем внутри слова делает эти глаголы изобразительными: по своей лексической семантике они обозначают насилие. И длинный ряд однотипных окказиональных форм, и то, что сами эти формы длиннее соответствующих словарных, увеличивает изобразительность насилия.
Стихотворение это иллюстрирует один из главных постулатов Пригова — о том, что языковые явления стремятся к тоталитарной власти над сознанием: «…любой язык в своем развитии стремится перейти свои границы и стать тоталитарным языком описания. Это моя основная презумпция» [705] .
705
Пригов Д., ШаповалС. Указ. соч. С. 96.
Исходя из недоверия к «готовому» языку Пригов заменяет слова (например, осина, ива, женщина, чех, грузин, кот) описательными словосочетаниями:
Дерево осинное Дерево ли ивовое Всякое красивое Кто из них красивевее Огромный женский человек В младого юношу влюбился706
Пригов Д. А.Написанное с 1975 по 1989. С. 160.
707
Пригов Д. А.Советские тексты. С. 66.
708
Пригов Д. А.Собрание стихов: В 4 т. Т. III. S. 264.
709
Анализ этого словосочетания см. в кн.: Зубова Л. В.Современная русская поэзия в контексте истории языка. М.: Новое литературное обозрение, 2000. С. 268.
710
Пригов Д. А.Написанное с 1975 по 1989. С. 7.
В подобных текстах действуют те же механизмы вычленения признака, что и в истории языка, и в современных языках при назывании новых предметов или явлений. В приведенных примерах со словом человекструктурная архаизация наименования основана и на современных употреблениях слова или его синонима, то есть на контекстах, в которых оно стало обозначать концепт. Так, на сочетание женский человек,вероятно, повлияли контексты типа курица не птица, баба не человек; женщина — тоже человек,а на сочетания Человек Чехословацкий и Грузинский Человек —расхожие фразы типа грузины (евреи, татары и т. д.) — тоже люди; человек с большой буквы.Возможно, Пригов здесь пародирует и фразеологию, порожденную этноцентризмом русской и советской культуры: этническое происхождение человека указывает на набор его определенных моральных или психологических качеств (ср. у Пригова: хоть и вспыльчивой Породы).Кроме того, подобное преобразование слов в словосочетания отсылает к обычаю бюрократического языка обозначать многие маркированные явления или проблемные сферы не прямой номинацией, а словосочетаниями, как бы амортизирующими их «неудобность»: женский персонал, лица еврейской национальностии т. п.