Немецкая лирика / Deutsche Lyrik. Антология XX века

Перевод с немецкого Александра Белых

Санкт-Петербург АЛЕТЕЙЯ 2022

В оформлении книги использованы работы бельгийского художника Гери Де Смета /Gery De Smet

Переводчик выражает благодарность библиотеке им. Гёте во Владивостоке, лично библиотекарю Ларисе Филоненко, оказавшей содействие в приобретении тома поэтических сочинений Мартина Хайдеггера и других сборников немецких поэтов, а также выражает особую благодарность кандидату филологических наук Ирине Фадеевой (ДВФУ), взявшей на себя труд прочитать антологию

@biblioclub:

Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ

Осень ранняя настала,Смех принесла и веселье.Ну же отворяй ворота садаВ печальное новоселье!Отведи меня, о, золотая,Юношеской бегущей тропой,Чтобы вновь сказать «здравствуй»Умирающему великолепью;Чтобы странствовать вновьМежду сумерками и ночью.Шелестит листва устало,Вздрагивая на пороге смертиИ предчувствует в листопаде,Как приближаются беды.Твои тоскующие мечты и грёзыВ скудный солнечный деньСтремятся к поникшим розам,Умирающим у живой ограды. Страда моей жизни на Елеонской горе:В сиянии сумеречномВы взирали на меня зачастуюС робостью и сомнением.Рыдая взывал я: ничто не тщетно.Моё младое бытие,Что от жалоб моих устало,Отныне вверяется лишь ангелу милости. Серебристый свет ускользает к морю,к дальнему тёмному побережью.В летней истоме, в сырости вечерасады утопают в неброском любовном слове «ночь».Всё ещё улавливаются внутренними дворикамислабые выкрики птицна крышах старинных башенв белом сиянии луны.То, что создало меня светлым летним днём,и покоится ныне, отягощая смыслом бредовым,как дерево под тяжестью плодов,оно из вечности произросло —это чувство лёгкое в бесцветной пустыне —величавое простодушие. Отважными усилиями избегал я близости Бога,влачился на ощупь сквозь ночь и нужду,не помня себя, позабыв о сиянии звёзд,прижимался к белым, мокрым росным берёзамгорячечным лбом —и, напуганное мною,вздрогнуло древо,и небеса прогремели…Взяла меня оторопь:«О, берёза над озером!Уж никогда душа моя,чуждающаяся Бога,подобная плавающей кувшинке,что едва ли смогла устоять пред упоениембушующих

волн,не станет увиватьсяза шелестом листьев твоих!»

1910

Я люблю тот вечерний час,когда серебристый свет луны в моем окнеструится, и меня чаруют гномы, эльфы,водяные и призраки в пыльных струях.О волчке, об обруче, о шашках,о школе для малышей, о первом гусином перея предаюсь мечтам давно —возвращаюсь медленнодорогой ранней, еще безлюдной,ищу то счастье детское,ищу те радости мальчишеские…Порывом ветра резким я вырваниз видений отроческой страны, и призраки исчезли.Там, на стене я вижу, как хилый луч луныскользит по черепу.

1910

Усталая, тусклая зима,неужели ты утратила солнце?Блуждаешь в полях, изрытыхболезненными бороздами,всхлипываешь, вздрагиваешь…Могильщик с киркой, ты,коль одолеешь безмолвный лес,призови свинцовую, серую мглу,чтобы она поднялась из долини окутала хладом свет и жизнь,будто предсмертным саваном.О, зимняя пора! Тяжким дыханиемты не тронула лишь один цветок…Грезится в сиянии звёздном —о, тоска по розам далёким!

1910

Знаешь ли ты о часах, что медленно идут,подобно ночным приливам и отливам,что безмятежно и неподвижно стоят?Когда жизнь души твоей клокочущей вспять утекает,и ты умираешь бесплодно в пустынной глуши,изнемогающий и обескровленный.Знаешь ли ты о тех часах, что приближают покой,как последняя страница потаённой книги,где погребено множество творений бытия,что, подобно пылающим стропилам крыши,разлетается в двойственности между Богом и тобой.Знаешь ли ты о тех часах, что не названы именем,и взмывают, и вырастают в суровый человеческий стан —с их взором небесным, таким детским и нежным,что повергает тебя в трепет блаженный,будто к твоему челу прикоснулась рука возлюбленной, —о тех часах, что подобны молитве инокини,когда пастух молчаливо возвращается домой, —знаешь ли ты о часах, что тихо стоят?

4 мая 1913

И мысли поднимаются из тишины,как из спрятанной в горах деревушкидолгие-долгие часы…И приземлённая душа ищет свою страну,где нет границ, где не нужно времени, чтобы возвращаться,где не нужен день, чтоб собираться в путь…Умирает желание, как затихающий ливеньутомлённых скрипок, и наслаждения становятся тяжёлымив ударах прибоя…И утопает – только душа склоняется к душе,будто из вечностико дню любви…