Необыкновенные приключения капитана Шпарина
Шрифт:
Шпарин обошел вертолет и, протянув руку к блестящей поверхности шара, тут же отдернул ладонь. Излучающая легкое сияние поверхность шара была горяча как вскипевший чайник.
«А шарик совсем не тот, что торчал на крыше башни».
Человек в лётной форме вытащил башмаки из-под колес вертолёта, забросил в люк, поднялся сам, нажал на что-то там внутри и трап, как металлическая змеюка втянулся во чрево вертолёта. Люк захлопнулся.
«Древака на борту. Трепов жив и здоров. Вчера валялся на траве с разбитым черепом и дергал ногами. Все участники вчерашнего
Из иллюминаторов смотрели лица офицеров. Пробежав взглядом по борту Шпарин, увидел безучастную физиономию адъютанта Древаки, похожего, как две капли воды на предателя Ляхова.
«В штаб, - решил Шпарин.
– Противник оголил фронт, пошарим у него в окопах. К тому же надо забрать личные вещи».
Помахивая грязным ведром, из боковой двери офицерской столовой вышел знакомый толстячок в белом переднике, забрызганным кровью, белом поварском колпаке, белых штанах и куртке.
– Жучка, Дуська, Машка, Дамка!
– крикнул толстячок и оглушительно свистнул. На зов, немедленно примчалась поименованная свора собак и, усердно виляя хвостами, уселась полукругом у ног кормильца.
– Профессор Давкин собственной персоной. Ещё один оживший мертвец, - громко сказал Шпарин, подходя к толстячку.
– Да как вы такое говорите, господин капитан. Моя фамилия Капустков.
– Решил переквалифицироваться в работники кухни, перейти с обезьян на ближайших друзей человека. Чем кормим?
– Шпарин заглянул в ведро.
– Надеюсь не хвостами гамадрилов?
Шпарин схватил толстяка за руку.
– Бегемотин-ной, гиппопотаминой.
Толстяк вывернулся и спрятался в столовой.
– И ведь никто ни за что не сознается, - Шпарин саданул ногой по двери.
– Или действительно им всем память отшибло.
– Жаль, что я тебя вчера недорезал, - глухо донеслось из столовой.
– Так-та-ак!
– воскликнул Шпарин, наваливаясь на дверь.
– Значит кое-что помним!
– Вызываю караул!
– Мы еще увидимся, больная сволочь!
Шпарин продолжил путь к штабу. Мысли закрутились вокруг летающей техники.
«Отличная возможность унести отсюда ноги. Куда угодно, лишь бы убраться с Базы. Там посмотрим… Заберу отобранные вещи и вперед. Стоп! А Инга? А документы? Без документов никуда. Положим документы я раздобуду в штабе. Но Инга, захочет ли она?».
Шпарин остановился.
«Хоть возвращайся обратно в госпиталь и объясняйся с неожиданно возникшей ниоткуда любимой девушкой».
Шпарин повернулся и пошел к госпиталю.
«Всё так просто? Сейчас приду и скажу: Инга, я прибыл с того света и, похоже надолго, летим со мной. Нет, не так. Инга, любовь моя, я жить без тебя не могу, хотя мы знакомы пять минут! Это если честно. А не честно? Остаться в шкуре двойника? Начинать отношения с вранья? Ни за что. Выясню отношения как следует всё обдумав. Сначала дедушкин „брегет“, документы, оружие и карту, карту обязательно раздобыть».
Шпарин повернулся и пошел к штабу.
От штаба неслись завывания, приглушенный рёв,
«Неужели медведь взбесился? Ничего удивительного, взбесишься от такой жизни».
Штаб оказался на старом месте. В клетке вместо медведя сидел Супонев в форме главного сержанта. Вчерашний коричневый узник, прикованный цепью к клетке снаружи, с обручем на косматой шее, лежал на ступеньках крыльца штаба.
– Здрасте!
– сказал Шпарин.
– Давно сидим?
– Выпусти меня, Шпар-рин!
– прорычал Супонев, раскачиваясь и дергая прутья клетки.
– Звереем потихоньку?
– Ю-ю-юй… В туалет хочу. Выпусти!
– Гадь в клетке - места много.
«Хоть этот в здравом уме, хотя может и не совсем в здравом».
– В звании понизили. Снова главный сержант? Зачем ты туда забрался?
– Древака посадил, - нехотя признался Супонев.
– Ну-ну, колись, заменитель медведя.
– Хотел убить Ляхова.
– Опять? Ты уже убил его!
– изумился Шпарин.
– Если мне не изменяет память.
– Когда это?
– искренне удивился Супонев.
– Живой. Сидит в кабинете. Пьет каждый день. Ничего не боится. У него дядя заместитель Начальника Департамента.
– Ты навлекаешь на себя большие неприятности. Дядя племяша тебе не простит.
– Плевать, пусть делают, что хотят.
– Расскажи мне про вчерашний вечерочек. Куда вы все пропали? Не хочешь?.. Или не помнишь?
Шпарин прошелся возле клетки, потрогал замки.
– Зачем подбросил Ляхову папку с секретными документами?
– Не понимаю о чём ты!
– в глазах Супонева мелькнула плохо скрытая ненависть.
– Понимаешь! Это я не понимаю в какие игры вы тут играете, но ты играешь не на своей стороне. Я тебя просчитал.
– На той же, что и ты, Шпарин! Если ты Шпарин… Договоримся?
– осклабился капитан в форме главного сержанта.
– Вот что, Супонев! Услуга за услугу. Сейчас я поднимусь наверх, пообщаюсь с Ляховым, а затем, когда вернусь, ты расскажешь о чем ты хочешь договориться.
– Докажи, что ты настоящий Шпарин! Докажи, что не «биоб», - Супонев прищурился. Противные желтые глаза превратились в маленькие щелочки.
– С большим удовольствием!
– Шпарин положил руку на кобуру.
– Пристрелю чокнутого дэбэшника. Как такой расклад?
– Не надо, - сказал Супонев, отскакивая к задней стенке клетки.
– Почему сам не вылез? Где твои любимые отмычки?
– Древака отобрал. И удостоверение, и пистолет.
– Вот и сиди молча. Я скоро, - сказал Шпарин, поднимаясь по ступенькам.
– Весельчак… - совсем тихо позвал Супонев.
– Найди ключи от замка. Они у него в кабинете.
– Попробую, - буркнул Шпарин, скрываясь за дверью.
– Нахрапом взял! Он же без ствола! Кобура пустая, - злобно и довольно громко пробормотал Супонев. Капитан присел на корточки и сжал кулаки.
– Может и настоящий. Ненавижу. Надо было при встрече в лесу завалить и никаких проблем. При первом удобном случае…