Неоцен настоящий. 10 миллионов лет спустя
Шрифт:
морского гольяна метровой длины в качестве угощения. Этот вид, лимановый
плывун, живёт строго моногамно, около морского берега, и не уплывает
далеко. Поскольку самка в сезон размножения охраняет детёнышей, то она
становится агрессивной к чужим самцам, самкам и другим видам животных, а
также не плавает за пищей, то этим занимается лишь один четырёхметровый
чёрно-серый самец. Через два месяца детёныш будет самостоятельным, а
пара поплывёт в зимнее время в южную часть Единого моря — бывший
Индийский
Но на птиц и зверьков лимановый плывун не прочь поохотиться в любое время
года, и потому, если он съест мауса-тень, он обратит внимание на самца
морской птицы и легко стряхнёт его с дерева с известной целью. Вместе с
яйцами и гнездом.
К счастью для многих, всё обошлось. Маус-тень не упал в воду, а тихо подобрался к бурезову-водорезу со спины и одним
укусом попытался было прикончить его. Поскольку самка уже прилетела и
заметила непрошенного гостя, то одним ударом клюва-лезвия она убила его и
поделила тушку со спасённым ей самцом. Тушка была неплохой закуской для
птицы размером с индюка. Довольные, они «сменили караул».
Но не сменил караул хищный гольян. Тот самый, что лично убил соседей уцелевшей
«часовой стрелы». Он кругами нервно плавал в глубокой части заводи и
ждал, пока птица опустится низко над водой, и он одним прыжком поймает
её себе на ужин. Нервы были от голода, а голод — от нереста и отсутстия
доступной добычи, и прыжки за птицами были для него редким способом
прокормиться.
И случай подвернулся. Детёныш лиманового плывуна! Безукоризщненный бросок, и бывший грызун проглочен, проткнутый
глоточными зубами, и попал в огромный желудок покрытой старыми шрамами
рыбы-охотника.
Это происшествие успокоило остальные семьи лиманомаусов, хоть и принесло горе одной из них. Так плотно поев, гольян
поплывёт на юг к своим, нагуливать жир в круговом течении единого моря и
оставит эти места в покое. Рождение двойни и тройни у морских грызунов —
норма, и поэтому семья плывунов не осталась совсем бездетной.
А вспугнутые всеми этими событиями неоценовые перелётные воробьи, летевшие
в Большую Африку на зиму через эти богатые пищей леса и штормовое море,
в немалом числе стали пищей для крупных орлиных моряков. Чёрная и
шустрая птица размером с ястреба-перепелятника, прячущаяся в похожем на
крону дерева — оно обрастает ветвями, так что оно и есть часть кроны
солёного дерева! — гнезде, вылетела вместе с пятью своими бодрыми
собратьями при обнаружении «сигнала тревоги», мигом рассыпавшись по небу
как бы одной «цепью» и стала
ударами очень острых тяжёлых клювов и тут же хватая тушки когтистыми
чёрными лапами. Так они и охотятся, резким броском, для долгой охоты
большой орлиный моряк не создан — тяжёлые клювы не дадут долго
преследовать добычу. А вот перелётные птицы различных видов, летающие во
все сезоны — прекрасное лакомство наряду с падалью и мелкими маусами.
Они очень любят ловить последних, в отличие от малого орлиного моряка
размером с голубя и питающегося лишь редкой падалью и многочисленными
насекомыми. из-за малого размера и склонности жить по сотне особей в
общественном гнезде для защиты потомства, этот бывший воробей обитает в
самом лесу дальше от моря.
Поймав, сколько нужно, — по два перелётных воробья каждый, не меньше, — все большие моряки, сверкая
обсидиановыми перьями, полетели обратно домой. Один самец даже понёс в
клюве третью птичку, теряя из-за этого в скорости, но доставил свежую
добычу по назначению без каких-либо проблем. Вот самка-то обрадуются его
обильным трофеям! Как и прочие — трофеям своих мужей.
Глава 9. Пустыня у подземных рек нового континента.
Голос совести и вера в будущее не позволяют подлинному писателю прожить на
земле, как пустоцвет, и не передать людям с полной щедростью всего
огромного разнообразия мыслей и чувств, наполняющих его самого.
Паустовский К. Г.
Писатели не могут ни на минуту сдаться перед невзгодами и отступить перед
преградами. Что бы ни случилось, они должны непрерывно делать свое дело,
завещанное им предшественниками и доверенное современниками.
Паустовский К. Г.
Неоцен известен не только лесами и морями с ледниками, но и огромными
пустынями. Сухой климат подлинного ледниковья оставил их везде, куда не
долетает морской ветер, и нет обилия полноводных рек. Мелкие в
ледниковое лето пересыхают до дна, а истёрзанная ветрами равнина
засыпает вездесущими горами пылью и песками их летние останки, этим
постоянно меняя речное ручло каждой речки. Вот и в африканской части
Лавразиоафрики такая пустыня есть, обильная и загадочная. Впрочем, как и