Неостывший лед

Мандрова Анастасия

— Кто ее знает.

— Лучше молчи.

— И тебе того же.

Николас фыркнул и попытался вытянуть свои длинные ноги. Мне тоже было здесь тесно, но ему, с его высоким ростом, было еще хуже. Он пробормотал что-то, понятное только себе самому, и встал. Я решила тоже встать, заодно, подумав, что буду аж на несколько десятков сантиметров дальше от Николаса.

— Хорошо, что я вчера воды так и не попил, — произнес Николас почти весело и многозначительно вздохнул.

"Я тоже", — подумала

я, но вслух ничего не сказала, прекрасно понимая, на что он намекнул.

— Интересно, сколько нам еще здесь торчать? Вообще не разберешь, утро сейчас или ночь.

Я молча разминала свои затекшие ноги.

— Эй, ты почему ничего не говоришь?

— Ты же сам просил молчать.

— А ты такая послушная, да? Не ходишь по ночам по дому, не пререкаешься с хозяевами…

— Как у вас все легко! Вы — хозяева жизни, а мы только прислуга… Ты не подумал, что я тоже жила свободной жизнью и не хотела вот этого? — Я развела руками, показывая, чего именно я не хотела, но Николас все равно ничего не различил в темноте.

— Но ты приехала сюда, зная, что тебе придется делать и как жить.

— А ты не подумал, что у меня не было выбора? И я должна была работать в библиотеке. — "Должна была учить детей!" — кричу себе и стараюсь сдержать обиду в голосе. — Вместо этого я нахожусь в маленькой комнатушке уже целую вечность!

— Ничего, привыкнешь.

— Привыкну? Да вы больные! Неужели у вас нет никакого закона на Севере, чтобы остановить тиранство Жана?

— Есть. Но он платит за наше обучение. Без этого мы не станем теми, кем хотим.

Вот теперь я замолчала не назло своему собеседнику, вовсе нет, а потому что мне нечего было сказать. Мы все хотим быть значимыми, сделать свою жизнь правильной и успешной, вот только понятия об этом у всех различные, настолько далекие и непохожие, как небо отлично и далеко от земли.

— Будешь и дальше сидеть в этой комнате из-за малейшего нарушения? — прервав свои размышления о смысле жизни, спросила я.

— А тебе какое дело? — огрызнулся Николас, и я поняла по его тону, что вся эта ситуация задевает его. Он тоже не привык и никогда не привыкнет к такому обращению.

— Я простая южанка. Мне действительно нет никакого дела до того, что происходит в этом доме.

— Вот так и говори всегда.

— Так легче, да?

— Что легче?

— Не замечать, что твой дядя психопат. Вначале он наказывает тебя из-за нарушенных правил, неправильных действий, потом из-за одного, как ему покажется, неправильного взгляда, а может, и вообще ударить!

— Замолчи! Ты вообще свою семью, если она у тебя и была, оставила жить в отсталом захолустье. Просто взяла и уехала.

Его слова больно стеганули меня по сердцу, мое сознание вздыбилось, как необъезженный конь. Да если бы ты

знал, что меня сподвигло покинуть моих близких! А настоящая Леона, пожалевшая этого индюка, замолкает. Пусть сам справляется со своими проблемами. Мне действительно до этого и дела нет. Сбегу отсюда, как только представится такая возможность, и живите, как хотите. Меня хоть греет мысль о том, что совсем скоро все это останется в прошлом, о котором я совершенно не буду жалеть, а вам еще здесь как-то существовать. Николь, правда, скоро упорхнет в другой дом, но кто знает, будет ли ей там лучше, чем здесь.

Задумавшись, я коснулась запястья, позабыв, что мой браслет уже не там. И быстрая, словно молния, мысль промелькнула в моей голове. А что если я потеряла его здесь, в этой темной комнате? Я тут же наклонилась и начала трогать руками холодный пол.

— Ну что ты опять делаешь? — спросил Николас с раздражением в голосе.

??????????????????????????

— Ищу. — Я сумела выговорить только одно слово, потому что нащупала паутину в углу и, преодолевая отвращение (ненавижу насекомых, но еще больше их боюсь!), продолжила поиск.

— Браслет?

— Да.

— Вот этот? — Я встала и уставилась в темноту, где стоял Николас, но ничего не увидела. Чувствуя мое замешательство, он продолжил. — Браслет, который в моих руках?

— Отдай его мне! — воскликнула я.

— Чем докажешь, что он именно твой? Мало ли тут сидело южанок с браслетами… Интересно, какого он цвета?

— Синего.

— Сейчас я точно не смогу проверить это. Поверить тебе на слово?

Издевается! Судя по тону, еще и посмеивается надо мной. А я еще испытывала жалость к этому кретину!

— Отдай мой браслет.

— Не могу. Никогда не доверял южанкам.

Я, сделав всего один шаг, оказалась рядом с Николасом. Нет, не так, ведь мы и стояли почти рядом. А сейчас я просто вжалась в него, чтобы отобрать по праву принадлежащую мне вещь. Мои руки искали его руки, но Николас оказался хитер и поднял их вверх. Мне пришлось подпрыгнуть, чтобы достать до них, но безрезультатно — я не смогла коснуться ладоней. Что же он таким высоким уродился!

— Бедная девочка! Не может добраться до своей безделушки.

Я тебе покажу бедную девочку! Я тебе покажу безделушку! Ты еще у меня побалаболишь, индюк недощипанный! Мне необходим мой браслет, и я его верну себе. В мою голову мгновенно пришла идея — и я начала щекотать Николаса. От моей щекотки он резко опустил руки, и я непременно воспользовалась такой возможностью. Но каково же было мое удивление, когда я не нащупала браслета! В руках ничего не было, а звук падения я бы услышала…

— Я пошутил! — произнес Николас, чуть отодвигаясь от меня. — Я его не находил.