Неотразимая графиня
Шрифт:
— Я поняла.
Слава Богу Слава Богу, что у нее нет детей. Лорду Соммерсу, по крайней мере, под восемьдесят — тучный мужчина с толстым носом, глазами навыкате и шеей, складки которой ложатся на грудь. Она с трудом выдерживала любовные притязания Йена, но по крайней мере ей не приходилось испытывать физическое отвращение.
— Ну? Ты согласна выйти за одного из этих мужчин? Ты будешь вести себя соответствующе, когда они придут к нам?
Может быть, дело было в пугающе радостных нотках в голосе матери, или просто Лия наблюдала слишком много
— И… когда они предположительно посетят меня?
Аделаида улыбнулась:
— Что ж, моя дорогая, мы ждем мистера Гриммонса сегодня на обед.
Себастьян, лежа на животе на одеяле, подвинул один из желтых кубиков к передней части замка. Конечно, Генри представления не имел, что это замок. Для него это была просто груда деревянных кубиков, которая росла и снова разрушалась, когда становилась слишком высокой, чтобы устоять.
Потянувшись к синему кубику, Себастьян встретился взглядом с Генри и заговорщицки улыбнулся, положив синий кубик на вершину замка. С ответной улыбкой Генри шагнул вперед, запнувшись немного, когда его нога зацепилась за складку одеяла, и, размахнувшись, опрокинул все сооружение. Себастьян погрозил ему пальцем, а Генри скорчил гримасу, повернулся и закричал:
— Еще, папа, еще!
Уже более двух недель они находились в Гемпшире в поместье Райтсли. Деревенская жизнь хорошо сказывалась на Генри. Каждый день, закончив свои дела с дворецким, Себастьян забирал сына у няни, и они бродили по поместью или выходили за его границы, совершая долгие прогулки.
Они играли в прятки на нижнем этаже особняка, где Себастьян выслеживал Генри, который прятался за софу в его кабинете. Себастьян, притворяясь, что еле дышит и хромает, как древний старик, слыша хихиканье мальчика, огибал софу, и Генри хватал его за ногу.
Они ходили на прогулки в луга, Себастьян показывал сыну разных насекомых, цветы и растения, и Генри останавливался, чтобы рассмотреть получше. Себастьян даже позволял Генри сидеть на пони, которого купил ему на его второй день рождения. Когда ему будет пять, он сможет преодолевать забор.
И хотя все это доставляло Генри радость и удовольствие, и Себастьян делал все, что мог, чтобы отвлечь мальчика, вечерами, когда они желали друг другу спокойной ночи, Генри все еще обнимал отца за шею и, прижавшись, спрашивал тихим шепотом: «Когда придет мама?»
Себастьян рассортировал кубики по цвету, и они снова приготовились строить замок. На этот раз он намеревался сделать башню высотой в десять кубиков. Чем выше она становилась, тем громче взвизгивал от восторга Генри.
— Сюда, положи сюда красный, — инструктировал Себастьян, затем наблюдал, как Генри взял кубик из его рук и повернулся к их сооружению.
Положив красный кубик на вершину, он протянул руку Себастьяну.
— Синий, папа.
Себастьян пытался дать ему желтый кубик, но Генри сжал кулак и покачал головой:
— Нет.
Улыбнувшись, Себастьян поднял зеленый:
— Этот?
— Нет.
Он протянул оранжевый:
— Этот, ты хочешь сказать?
Генри смотрел, затем его щеки округлились, и он улыбнулся.
— Нет, папа. Синий кубик.
Шагнув вперед, он потянулся к горке синих кубиков, но Себастьян схватил его и закружил, а потом положил спиной на одеяло. И снова поднял зеленый.
— Это синий, — сказал он.
Генри захихикал и покачал головой:
— Зеленый.
Себастьян пощекотал его, и Генри катался с боку на бок, поджав ноги и заливаясь смехом.
— Синий! Признайся! — с угрозой произнес Себастьян. — Или я продолжу щекотать тебя.
— Зеленый! — закричал Генри и снова захохотал.
Черные туфли показались в поле зрения Себастьяна.
— Что за наглец смеет возражать его светлости? Никогда не бойся, виконт Мэдцоус, я защищу тебя.
— Дядя Джеймс! — радостно закричал Генри, когда Джеймс выхватил его из рук Себастьяна и закружил.
Поднявшись на ноги, Себастьян толкнул кубики в центр одеяла. Покружив Генри, Джеймс поставил его на место. Мальчик подбежал к Себастьяну и с широкой улыбкой обнял его ноги.
Себастьян посмотрел на Джеймса:
— Какой приятный сюрприз!
Улыбка ушла с лица Джеймса.
— У меня новости.
В тот вечер, после того как Себастьян пожелал сыну доброй ночи, он сидел в кабинете с Джеймсом. Джеймс пил виски. Себастьян воздержался. После того как он предстал пьяным перед Лией, у него пропало желание пить. Даже запах его напоминал ему о Лие.
— Слухи набирают силу.
Себастьян пожал плечами:
— В этом нет ничего удивительного.
— Это о вдове Йена. Миссис Джордж.
Хотя Себастьян старался не выдать себя, он не мог не встретиться глазами с Джеймсом.
— И тут я не вижу ничего удивительного. Я рассказывал тебе о том, что случилось во время приема в ее доме. Это дело ее собственных рук.
Нога Джеймса шаркнула по ковру около его стула.
— Тем более, дорогой братец, это должно заинтересовать тебя, так как ты фигурируешь в этих сплетнях.
Себастьян выпрямился.
— Продолжай.
— Как выяснилось, некоторые из гостей, которые были на этом приеме, утверждают, что ты и миссис Джордж… Черт, как бы это сказать…
— Проклятие, Джеймс, прекрати ходить вокруг да около. Что они говорят?
— Что ты и она… Ну, если не любовники, то что-то близкое к этому. — Джеймс посмотрел на виски, покрутил бокал. — Хотя я подозреваю, что скоро сплетни сойдут на нет.
Себастьян скрипнул зубами. Он не сказал, что первым покинул вечеринку или что он безуспешно уговаривал ее не давать повода для скандала. Сплетникам было все равно, они не знают, что своими действиями только подталкивают его к тому, чтобы защитить себя. И лучшим выходом из сложившейся ситуации для него, для Лии и для Генри — это проигнорировать сплетни.