Несломленный. Находим силы, падая в бездну. Практики исцеления для тех, кто пережил психологическую травму
Шрифт:
В частности, два исследователя, Дональд Даттон и Сьюзан Пейнтер, предположили, что в абьюзивных отношениях есть нечто, что меняет личность женщин. Эти женщины возвращались в отношения, где с ними жестоко обращались, не потому, что хотели жестокого обращения, а потому, что полностью теряли самосознание. Связь между ними и их партнерами в таких отношениях казалась им совершенно уникальной. Даттон и Пейнтер назвали ее травматической привязанностью, которую определили как «развитие и течение сильной эмоциональной связи между людьми, когда один человек периодически бьет, угрожает, изводит, насилует или запугивает другого». [43]
43
Дональд
Обратите внимание на саму структуру связи: магнетическая сила, движущая этими ужасными отношениями, не заключается ни в одном из партнеров. Она действует между ними и усиливается – в геометрической прогрессии – временем, распределением власти и стыдом.
Изучая такие отношения, Даттон и Пейнтер выявили две общие составляющие, которые присутствуют во всех таких парах: неравномерная расстановка сил, которой злоупотребляет один из партнеров, и абьюз, который носит периодический (а не постоянный) характер и сочетается с сильной привязанностью. Вместе эти два компонента приводят к разрушительным личностным изменениям у обоих партнеров. По мере того, как отношения провоцируют эти личностные изменения, между партнерами формируется опасная прочная связь, которую впоследствии очень трудно разорвать.
Неравномерная расстановка сил формируется, когда один человек подчиняет себе другого и доминирует над ним. Это может происходить по целому ряду причин. Например, один из партнеров гораздо лучше финансово обеспечен, чем другой, или у одного престижная работа, которая дает ему более высокий социальный статус.
Дисбаланс сил возможен и в отношениях без насилия и абьюза, однако его одного уже достаточно, чтобы из искры разгорелось пламя. Его можно потушить, а можно раздуть. Один из особенно эффективных способов подлить масла в огонь – преувеличивать или преуменьшать ценность человека. Легко представить, как у партнера, обладающего большей властью, чувство собственной значимости растет, а у партнера с меньшей властью, оно снижается.
Со временем в поведении партнеров могут начать проявляться и раздутое эго, и ощущение собственной никчемности. Обладающий большей властью может начать относиться к партнеру пренебрежительно и обращаться с ним соответствующим образом. Такой сдвиг в поведении может беспокоить партнера, обладающего меньшей властью. В нем может расти страх, что он недостаточно хорош, и тогда он еще сильнее будет ощущать себя никчемным и неполноценным. Чем менее достойным чувствует себя этот партнер, тем больше он нуждается в этих отношениях, а это лишь подпитывает пренебрежение у партнера, обладающего большей властью.
Представьте себе пару: Сэм и Лорен заканчивают колледж и переезжают из маленького города на Манхэттен. Лорен получила там отличную работу, и Сэм тоже надеется устроиться за пару месяцев. Поначалу доход есть только у Лорен, и она за все платит. Благодаря работе она первой заводит новых друзей, поэтому социальная жизнь пары вращается вокруг нее.
Сэм радуется за Лорен, но время идет, дела у Лорен идут в гору, а Сэм начинает ощущать себя подавленным. Почему ему не удается так же легко найти работу? Пару жалких часов в день он рассылает резюме, а потом валяет дурака и ждет Лорен с работы. Лорен это начинает раздражать, поскольку она и так устает, а дома ее ждет вялый парень, чья жизнь вращается вокруг нее. Ей в голову закрадываются мысли, что работодатели не видят в нем сильного кандидата, потому что он такой жалкий и пассивный. Она начинает критиковать его с нотками разочарования в голосе, надеясь, что он снова станет тем очаровательным парнем, с которым она познакомилась. Но Сэму от этого только хуже.
По дороге на работу Лорен изо всех сил старается приободриться после общения с Сэмом. Она заслуживает лучшего, ведь она и сама лучше. Она зарабатывает за двоих. А Сэм даже работу не может найти.
– Какой же он неудачник, – думает она.
В один прекрасный день Лорен выпивает лишнего и начинает кричать на Сэма, критикуя его сильнее обычного. Она заявляет, что он никогда ничего не добьется, что он толстый и страшный, а она заслуживает лучшего. Тут она в сердцах швыряет бокал в раковину, бокал разбивается, а Лорен хватает ключи и уходит из дома.
Такая расстановка сил постепенно подтачивает самосознание Сэма и заставляет его поверить, что он и вправду ничего не стоит, а абьюзивное поведение от этого только усиливается. Замечания Лорен, призванные мотивировать Сэма, превращаются в прямые словесные оскорбления. В следующий раз разбивается уже не бокал в раковине, а бутылка, пролетев через всю комнату и чуть не попав Сэму в голову. Ссоры становятся напряженнее, однако они по-прежнему чередуются с искренней нежностью и минутами умиротворения. Каждый раз, когда происходит драма, ее сменяет поток извинений, примирительный секс и обещания, что все изменится. Такие эмоциональные качели любого приведут в замешательство, к тому же они отнимают много сил.
Многие думают, что никогда не оказались бы в такой ситуации, а сразу разорвали бы отношения, столкнувшись с жестокостью. И многие заблуждаются. А заблуждаемся мы по двум причинам.
Во-первых, потому, что не знаем химических реакций, лежащих в основе такой расстановки. Новорожденный младенец не способен контролировать собственную физиологию, поэтому зовет на помощь плачем каждый раз, когда что-то не так. Когда проблема устранена и после пережитого стресса мы успокаиваемся, в мозг поступают природные опиоиды. Тогда мы начинаем ассоциировать эту связь между страданием и успокоением с удовольствием. Мозг развивается таким образом, чтобы нейронные реакции, нужные ему для установления отношений с другими людьми, ассоциировались с вознаграждением определенными химическими веществами. Эти химические вещества помогают нам стать социальными существами и оставаться ими, что повышает наши шансы на выживание. Кроме того, они помогают нам развить техники сорегуляции (совместной регуляции – способности успокаивать друг друга) и саморегуляции (способности успокаиваться самим).
Эта же физиологическая реакция может проявляться, когда уже во взрослом возрасте мы переживаем конфликт с другим человеком, испытываем огорчение, а затем кто-то нас утешает – либо второй участник конфликта, либо кто-то третий. Когда мы успокаиваемся после стресса, вызванного конфликтом, в кровь выбрасываются химические вещества, вызывающие ощущение счастья. На них можно подсесть – не на сами конфликты, а на те ощущения, которыми сопровождается примирение.
Вывод таков: на нейробиологическом уровне этот цикл абьюзивного поведения – но не само это поведение – может вызывать привыкание как раз благодаря большой дозе природных гормональных опиоидов. Это не означает, что человек, который подвергается абьюзу, хочет этого. На самом деле все как раз наоборот. Когда у человека, находящегося в абьюзивных отношениях, теряется способность к саморегуляции и его лишают какой бы то ни было власти и способности к самоощущению, у него развивается потребность в выбросе гормонов, которые его утешат. Когда подобные всплески хорошего настроения нигде, кроме этих отношений, не получить (отчасти потому, что мы чертовски плохо поддерживаем людей в таких отношениях), единственным их источником так и остаются сами отношения.
Вторая причина, по которой мы ошибочно полагаем, что с нами такое никогда не случится, заключается в том, что интимные отношения – наилучшее место для примирения друг с другом и с абьюзивным поведением партнера.
Поскольку абьюзивное поведение уравновешивается трогательными моментами близости, единения и счастья, сам абьюз может казаться исключительным случаем, отклонением от нормы, ошибкой, которая больше не повторится и о которой не стоит никому рассказывать, поскольку люди все поймут неправильно.