Невеста напрокат
Шрифт:
Тори, сидевшая рядом со мной, заметно напряглась от тона женщины. Но я быстро взяла ее руку и немного сжала, умоляя без слов успокоиться и не реагировать на нанимательницу.
— Я вас слушаю, мадам, — произнесла сухо.
— Тогда почему у меня такое ощущение, словно я говорю сама для себя?! — рявкнула она, превратившись из мнимой аристократки, коей мечтала стать, в обычную торговку с базара. От подобного сравнения я невольно улыбнулась, и это, видимо, еще больше разозлило Розалинду. — Знаете ли, милочка, я уже жалею, что я послушалась Элеонору и мы наняли вас, — наклонившись ниже ко
— Тс-с, миссис Вандерберг, — я приложила указательный палец к губам. — Вас могут услышать! — с чувством добавила, наблюдая, как она отстраняется, грозно хмуря тонкие брови.
— Нам стоило подобрать более покладистую девушку! — все же не удержавшись, добавила она.
«Ага, — подумала я почти весело. — Ту, которая пошла бы на заклание, словно барашек, и до самого своего конца так и не узнала бы, не поняла, что происходит!»
— Не смейте больше собой рисковать, — отчитала меня поддельная мать. — До свадьбы осталось всего ничего. Несколько дней. И не вздумайте выкинуть что-то подобное. — С этими словами она смерила меня недобрым взглядом, затем развернулась и вышла вон...
— Стерва, — отозвалась о нанимательнице Виктория, а я усмехнулась, заметив, каким стало лицо подруги. — Как у нее только наглости хватает? — Тори стиснула пальцы в кулаки, но я лишь покачала головой.
— Она все знает, бесспорно. И вторая тоже в курсе.
— Элиса? — шепотом осведомилась подруга.
— Элеонора, — ответила я еще тише.
— Две змеищи! — выругалась Тори и, встав, посмотрела на меня. — Как ты себя чувствуешь?
Я снова села, пытаясь понять, что со мной.
— Я так испугалась, — продолжила Виктория. — К тому же, я не поняла, что с тобой случилось!
Она кратко изложила свою версию, описав, как едва смогла вытащить меня из склепа, но вот поднять на лошадь у нее не хватило сил. Тогда, рискнув, она верхом отправилась назад в имение.
— Я позвала на помощь лорда Дерри, — поведала девушка. — Видела бы ты, как его милость побледнел, а затем как бросился за тобой. Даже забыл, что умеет открывать порталы, — она позволила себе улыбку.
Я постаралась не думать об Эдриане. Но слова подруги были приятны. Значит, Дерри испугался из-за меня. А ведь гибель невесты освободила бы его от нежелательного брака. Прежде мне казалось, что ему этот союз нужен менее всего.
А еще я сама не понимала, что произошло в склепе.
— Эта грымза, миссис Вандерберг, могла бы поддержать тебя, вместо того чтобы набрасываться с упреками, — между тем продолжала Тори. — Она ведь знает что-то. По глазам ее наглым вижу. И смотрит так неприятно, словно мы ей что-то должны.
— Не мы, а я, — поправила подругу.
— Если наши догадки верны, то это они должны тебе за то, что поступили подло, — упрямо возразила она.
Я не стала опровергать слова Тори, но и не поддержала ее. Задумалась. Но маленькая мисс не закончила с расспросами.
— А что произошло между тобой и милордом? — спросила она и легко улыбнулась.
— В смысле? — я сделала вид, что не поняла намека. Не знала, стоит ли рассказывать Тори о том мгновении романтики, промелькнувшем между мной и Эдрианом.
— Я, когда вошла, увидела, что он слишком близко возле
— Тори! — воскликнула я.
— Нет. Ну правда! — еще шире улыбнулась подруга. — Мне кажется, ты покорила сердце своего жениха. — И добавила чуть тише, наклонившись ко мне: — Как мы его теперь будем отдавать, а?
— Обычно, — ответила я и сама поразилась сухости и холодности, прозвучавших в голосе. Тори даже брови приподняла в удивлении.
— Они нарушают договор, и ты сама это знаешь!
— Знаю, но я его нарушить не могу, — произнесла, а грудь сдавило от тоски. Ведь Дерри мне нравится. Очень нравится.
Грейс была вне себя от отчаяния. Она не знала, что предпринять. Госпожа пропала. Вот так взяла и просто исчезла, будто ее и не было. Кровать осталась расстеленной и примятой, платья висели в шкафу, и даже обувь стояла на месте. Нет, определенно что-то произошло. Не могла же юная мисс выйти из дома босиком и уйти в лес. Она все же в своем уме.
«Похитили!» — с ужасом поняла горничная, и следом за этой мыслью пришла другая. Страшная и пугающая.
Ей надо сообщить об исчезновении Элеоноры ее матушке. И только одни боги ведают, что произойдет после.
Понимая, что это ни к чему не приведет, Грейс заставила себя обойти весь дом. Заглянула даже в подвал, где пахло сыростью и в ряд стояли банки с консервами. Заглянула и кладовую, вплоть до того, что посмотрела за каждым мешком с мукой, сахаром и прочими продуктами. Знала, что поступает глупо, но отчаяние заставило проверить все до последнего уголка.
В итоге, потратив драгоценное время на бестолковые поиски, она отправилась в лес, с тем единственным смотрителем дома, который оказался в ее распоряжении.
Мужчина прихватил с собой лук и стрелы, заявив, что в лесу могут быть волки, и, натянув сапоги и плащи, они углубились в чащу. Домой вернулись только к закату и, конечно же, без мисс Вандерберг.
— Миссис мне оторвет голову, — произнесла вслух Грейс, когда осталась одна в своей комнатушке. Опустившись за стол, она устало достала чистый лист и перо. Поставила перед собой чернила, осознавая, что и дальше отодвигать час своей казни уже нельзя. Надо как можно скорее сообщить о случившемся хозяйке. А уж сама миссис Вандерберг пусть решает, рассказывать супругу или нет.
Грейс всегда была преданна госпоже. Но сейчас, пока выводила на белоснежном листе страшные строки покаяния, ощутила желание убежать и оставить все как есть. Потому что люди просто так не исчезают.
Застыв, горничная еще немного посидела, а затем уткнулась лицом в уже написанные строки, черневшие росчерками приговора на белоснежном листе. Затем, решившись, смяла недописанное письмо в тугой комок и быстро встала, приняв тяжелое для себя решение.
Она не расскажет. Скорее всего, Элеонора исчезла не просто так. Грейс понимала, что махинации ее хозяек до добра не доведут. И, скорее всего, обман был раскрыт. Эта идея посетила ее мгновение назад. А памятуя имя того, кого Элеонора и Розалинда рискнули обмануть, стоило сделать правильный вывод. И как она только сразу не поняла, в чем дело!