Невеста врага
Шрифт:
— Считаешь, только месть? — переспросил Фаррет, и нотки сомнения в его голосе были созвучны моим ощущениям.
— Я бы не стал искать другой причины, — пожал плечами Морай. — Эта более чем подходящая и понятная. Ты украл у него невесту, он украл ее у тебя. Заявил свои права на нее, унизил тебя.
— Прошу прощения, — решилась я вставить свое слово. — Сьер Морай, а что делал Гард после нашего отъезда? Вы вроде как увели его на разговор? Просто я переживаю, как бы он не оказался где-нибудь поблизости и не захотел причинить вред моему ребенку.
— В моем доме тебе никто не причинит вред, — тихо рыкнул Фаррет. — И уж тем более
— Но Теолле ведь причинили, — едва слышно напомнила я.
— Я усилил охрану, — отозвался Фаррет. — И генерал Вилтор взял твою безопасность под личный контроль.
— Благодарю. — Я бросила взгляд на мужчину в шрамах.
Тот коротко кивнул, а Морай наконец стал отвечать на мой вопрос:
— После нашего разговора Гард однозначно отбыл в Ваи, мои люди сопровождали его до прямого портала. А вот о том, куда он последовал дальше: к себе или в другое место — увы, сказать не могу.
— Он был очень зол? — еще уточнила я, хотя ответ и без того был ясен.
— Счастьем точно не светился. — Лукас Морай чуть усмехнулся. — Полагаю, он еще не скоро придет в равновесие после такого поворота…
— Этого я и боюсь, — вздохнула я. — А что с Мораной, можно еще узнать? Она не призналась?
— Пока молчит, — ответил уже Вилтор. — Боюсь, ей тоже могли подчистить память. И это может все усложнить.
— Спасибо за информацию, — кивнула я. — Надеюсь, вам все же удастся что-то узнать от нее. А ко мне есть еще какие вопросы? Просто я хотела бы уже пойти к себе, отдохнуть… Как-то неважно себя чувствую…
— Нет, пока вопросов нет, — снова ответил генерал.
А Морай неожиданно улыбнулся мне:
— Конечно, можете идти, сьера…
— Снаружи ждет охрана, — сказал уже Фаррет. — Теперь она везде будет сопровождать тебя.
Снова охрана… Сперва меня Гард охранял от Фаррета, теперь Фаррет охраняет от Гарда. Смешно и печально. Но, видимо, такова моя судьба…
Роун Фаррет
— А ведь действительно. Как я на празднике не заметил? — Лукас задумчиво уставился в окно. — Это уже не та Теолла, что я помню. Взгляд, манера речи, жесты…
— Ты просто мало знал Теоллу… — отозвался Фаррет, подливая себе в бокал бридда.
— А еще она будто умнее, — словно не слушая, продолжил приятель.
— Что? — Роун вскинул на него недоуменный взгляд.
— Прости, я не имел в виду, что Теолла была глупа, — быстро поправился Лукас. — Скорее, наивна как дитя… Теперь же… Та, что вместо нее… Она заметно взрослее и мудрее. Возможно, именно это и делает ее взгляд, поведение иным.
И Фаррет, как ни странно, не смог не согласиться с ним. Именно эти изменения в новой Теолле пугали его больше остального, но и, страшно признать, манили. И когда он ловил себя на этой мысли, терялся и начинал ощущать себя предателем. И еще больше ненавидел, злился, метался.
— Что собираешься делать дальше? — спросил Морай. — Она носит твоего ребенка. Будешь ждать, пока он родится? А потом? Какая роль уготована той, что заменяет Теоллу?
— Я в любом случае не могу лишить ребенка матери. А ему она будет матерью, настоящей, — ответил Роун. — Этого не изменишь.
— Значит, оставишь ее жить у себя? Как любовницу?
— Как мать своего ребенка, — с нажимом поправил Фаррет. — Может быть, отселю ее на виллу, где жила Петра…
— Ты выгнал Петру? —
— Она сама решила уйти, а я не стал удерживать. Возможно, она уже съехала. Но ко мне прощаться не приходила.
— Ты играешь с огнем, Роун, — усмехнулся Лукас.
— Я укрощаю его, забыл? — Фаррет тоже криво улыбнулся. — Я и есть — Огонь. Поэтому все беснования Петры меня не волнуют. Тем более я никогда не давал ей надежд, она сама их придумала.
— От этого ей еще обидней, поверь…
— Верю. Но больше потакать ее капризам не желаю. Я уже раз расстался с ней с миром, назначил ей пожизненное содержание как для знатной сьеры… В этот раз все будет по-другому.
— Что ж, желаю удачи. — Лукас со смехом похлопал его по плечу. — Кому как не мне знать, насколько тяжело угодить всем женщинам и сделать их счастливыми.
— Мне хотя бы с одной справиться. Точнее, двумя. — Роун снова подумал о Теолле.
Лукас Морай не стал больше задерживаться. Они выпили еще по бокалу бридда, и Лукас покинул замок. Фаррет же вновь оказался наедине со своими гнетущими мыслями и не заметил, как опять осушил целый графин. А еще через некоторое время обнаружил себя у спальни Теоллы. Не отдавая отчета своим действиям, открыл дверь и вошел внутрь.
Она стояла у зеркала, в пеньюаре, с влажными волосами и порозовевшими щеками. Похоже, только что принимала ванну. Первым его присутствие заметила служанка: быстро поклонилась и тут же сбежала из комнаты.
— Сьер Фаррет? — Она наконец обернулась. Глаза расширены, взгляд взволнованный и немного напуганный, губы чуть приоткрыты. Сейчас она особенно походила на Теоллу, юную, податливую. Его.
Роун в считаные секунды преодолел расстояние между ними. Обхватив за талию, рывком притянул ее к себе и впился в такие желанные губы. Она сперва замерла в его объятиях, а после неожиданно открылась навстречу, пылко отвечая на поцелуй. И у Фаррета окончательно снесло башню. Он потерялся во времени и пространстве, вернулся в прошлое. Его язык жадно исследовал рот Теоллы, а руки уже с наслаждением оглаживали ее хрупкие плечи, спину, поясницу… Желание, непреодолимое, дикое, почти животное, накрыло его с головой, лишая воли и разума. А она все так же не сопротивлялась, позволила ему сорвать с себя халат и даже выгнулась навстречу, когда он припал губами к ее груди. Фаррет подхватил ее под бедра и усадил на туалетный столик. Он целовал ее грудь, выбирал в рот розовые жемчужины сосков, смаковал их как самое любимое лакомство и наслаждался тихими стонами, которые срывались с ее губ с каждой новой лаской. Когда желание стало почти болезненным и терпеть уже не было сил, он вошел в нее одним рывком, крепко удерживая ее за бедра, впиваясь пальцами в нежные ягодицы. Ему хватило всего нескольких толчков, чтобы прийти к финалу и излиться в ее горячее влажное лоно.
— Теолла… — простонал Роун и, крепко прижав ее к себе, уткнулся лицом в волосы. — Теолла…
Она обняла его в ответ, но в этом жесте он вдруг уловил неуверенность и напряжение. И в тот же миг вернулся в реальность. Это не Теолла!.. Острое разочарование смешалось со стыдом и чувством вины. Он отпрянул от нее, не решаясь посмотреть в глаза. Как он мог так забыться?
А она, заметив его смятение, мягко улыбнулась и прошептала:
— Все хорошо.
— Прости, я… — Роун потерялся в словах и оправданиях. Что бы он сейчас ни сказал, прозвучало бы глупо и унизительно. Для нее.