Невинное развлечение
Шрифт:
Оливия сидела рядом с ним, примолкнувшая и счастливая. А потом вдруг сказала:
— Я преданная и любящая тетя.
— У вашего брата и Миранды есть дети?
— Дочь Кэролайн. Она мое самое любимое существо на свете. Почему вы улыбаетесь?
— Мне нравится тон вашего голоса.
— А что с ним?
— Не знаю. — Он покачал головой. — Он такой… такой… Не знаю. Будто вы ждете, что сейчас подадут десерт.
Она рассмеялась:
— Мне придется научиться делить свою любовь пополам. Они ждут второго ребенка.
— Примите
— Мне казалось, что я не люблю детей, но свою племянницу я обожаю.
Она снова помолчала, думая о том, как это приятно — быть рядом с человеком, с которым нет надобности искусственно поддерживать беседу, Но поскольку она никогда не умела долго молчать, она сказала:
— Вам следует навестить вашу сестру в Корнуолле и познакомиться со своими племянниками и племянницей.
— Согласен.
— Семья очень важна.
Прежде чем ответить, он молчал дольше, чем она ожидала.
— И с этим я согласен.
Но это прозвучало как-то неискренне. А может, ей показалось. Будет большим разочарованием, если он окажется человеком, для которого семья мало значит.
Но об этом ей думать не хотелось. Особенно сейчас. Если у него есть недостатки, или тайны, или что-то такое, о чем в данный момент ей не следовало знать, она и не хотела об этом знать.
Не сегодня.
Определенно не сегодня.
Глава 9
Они не могли оставаться в алькове весь вечер, и Оливия с большим сожалением встала, выпрямилась и, обернувшись к Гарри, сказала:
— Итак, мой друг, бросаемся в пролом.
Он тоже встал и внимательно посмотрел на нее:
— Вы говорили, что не любите читать.
— Не люблю, но это же фраза из «Генриха Пятого», исторической пьесы Шекспира, и мне при всем желании не удалось как-то ее обойти. — Почти с содроганием она вспомнила свою четвертую по счету гувернантку, ту, что полагала совершенно необходимым для юной девушки знать всех Генрихов. И почему-то в обратном порядке. — Поверьте мне, я пыталась.
— У меня создалось впечатление, что вы не были прилежной ученицей. Я прав?
— Я просто хотела, чтобы на моем фоне Миранда выглядела как можно лучше.
Не то чтобы Оливии не нравилось учиться, просто она возражала против того, что ее заставляли учить то, что ей не хотелось учить. Миранда, которую нельзя было оторвать от книг, напротив, была счастлива впитывать любые новые знания, которыми делилась с ней очередная гувернантка. Самым счастливым для Оливии было время, когда прежняя гувернантка уже покинула их, а новая еще не приступила к своим обязанностям. Тогда они с Мирандой были предоставлены самим себе. Вместо того чтобы заниматься зубрежкой, они играли в разные игры. Оливия никогда так хорошо не усваивала математику, как в тот период, когда не было никого, кто бы ее этому учил.
— Я начинаю думать, что ваша Миранда, должно быть, святая, — сказал Гарри.
— О, у нее бывают минуты взлета, —
— Более, чем вы?
— Гораздо. — Она взглянула на него с удивлением. Разве она упряма? Импульсивна — это да, и частенько — безрассудна, но не упряма. Она всегда чувствовала, когда надо уступить. Или вообще отказаться.
Пока он оглядывал толпу, она наблюдала за ним. Каким он оказался интересным человеком! Кто бы мог подумать, что он обладает таким тонким чувством юмора? И что он такой обезоруживающе проницательный? Беседовать с ним было то же самое, что разговаривать с другом, которого она знала всю свою жизнь. Удивительно. Разве можно иметь в качестве друга джентльмена?
Она не могла себе представить, что может признаться даже Мэри, Энн или Филомене, что считает себя хорошенькой. Это было бы верхом самомнения.
Другое дело — Миранда. Она бы поняла. Но Миранда теперь редко бывала в Лондоне, и Оливия только сейчас начала понимать, как ей не хватает подруги детства.
— У вас такой серьезный вид, — заметил Гарри, и Оливия поняла, что в какой-то момент настолько погрузилась в размышления, что не заметила, что он, не отрываясь, смотрит на нее. Его взгляд был таким теплым и… притягательным.
Интересно, о чем он думает? И почему это ее волнует?
— Да нет, вам показалось, — ответила она, потому что видела, что он ждет от нее ответа.
Он снова внимательно вгляделся в толпу.
— Что ж. Пойдемте, поищем вашего князя?
Она была благодарна ему за то, что он переменил тему.
— Мне следует наконец угодить вам и заявить, что он не мой князь?
— Был бы вам премного благодарен.
— Хорошо. Он не мой князь.
— И это все? — разочарованно протянул он.
— А вы, верно, ожидали чего-то более драматического?
— По меньшей мере, — пробормотал он.
Она рассмеялась и вышла из алькова.
Сегодняшний вечер был замечательным. Она удивилась, что не сразу это заметила. Зал был полон народа, но в этом не было ничего необычного. Но что-то было иначе. Может, свечи? Может быть, их было больше или они светили ярче? Но весь зал был окутан каким-то теплым, ласкающим взгляд светом, и все люди выглядели красивыми.
И счастливыми.
— Он в дальнем углу зала, — услышала она за спиной голос Гарри. — Справа.
Его теплое дыхание у самого ее уха показалось ей странной, вызвавшей дрожь лаской. Ей захотелось отклониться назад, чтобы ощутить тепло его тела, а потом…
Она сделала шаг вперед. Что за опасные мысли? И они явно не имеют отношения к сэру Гарри Валентайну.
— Я думаю, что вам следует подождать здесь, — сказал Гарри. — Пусть он сам подойдет к вам.
Она кивнула.
— Он вряд ли меня видит.
— Скоро он вас заметит.
Его слова почему-то прозвучали как комплимент, и ей захотелось обернуться к нему и улыбнуться. Но она этого не сделала.