Невольница князя
Шрифт:
Забава распахнула глаза и чуть не сомлела обратно. Где она?! Почему вокруг так темно и холодно?! Сквозь бешенный грохот крови в ушах не сразу разобрала, что лежит она на земле, а рядом звучит людская речь.
Хотела было дернуться, но руки и ноги не слушались. И язык занемел! Никак не позвать на помощь.
– А может, прирежем ее? – раздалось вдруг рядом.
И Забава вновь застыла, не смея шевельнуть даже пальцем.
Убить хотят? Её?!
– Велено доставить в целости, - ответил из темноты другой голос. –
И на щёку попали брызги слюны.
Забаву аж замутило – как мерзко!
– Ну что, отдохнул уже? – снова подал голос первый.
– Да погоди, дай размять ногу… - возразил второй.
– Охо-хо, как же скрутило... шагу не ступить!
– Дай помогу.
И послышалась возня. А Забава тихонечко попятилась назад. Тело само двигалось, будто кто-то им управлял. И перед глазами начали проступать очертания: острые клыки частокола, темные, без единого огонька, избы и две размытые тени, копошившиеся поодаль.
Бежать надо!
Но оберег, что дал ей князь, нагрелся раскаленным камнем. Чуть кожу не прожег! Не таясь больше, Забава сорвала его с шеи. И стоило только отшвырнуть в сторону, как ее подкинуло вверх.
– Девка очнулась! Лови! – взревело со всех сторон.
А Забава что есть духу припустила к лесу.
Кажется, ноги земли не касались – летела будто на крыльях. Через забор ловчее белки перемахнула. И ноги тотчас утонули в болотном месиве. А впереди из-за скрюченных деревьев показались мавки. Истлевшие все, страшные – они протягивали к ней руки.
Сердце зашлось от ужаса.
– Где она?! Зови стражу! – донеслось совсем близко.
Прикусив до крови губу, Забава кинулась в объятья нечисти. Лучше сгинет, чем волхвам достанется!
Перед глазами мелькнули обезображенные лица – с выпавшими глазами и щербатыми провалами ртов. Вокруг шеи сомкнулись ледяные пальцы, а в уши полился хрип и смех.
– Наша теперь, наша!
– Сестрица…
И, ухватив ее крепче, мавки бросились в самую чащу. А селение волхвов осталось далеко позади.
***
Властимир
Властимиру казалось, что лежит он на дне Чуди, в самом глубоком омуте. Холодно вокруг. Темно и тоскливо… А над головой едва шевелится плотная толща воды. Давит на грудь, сковывает ледяными цепями. И все шепчет, шепчет на ухо безмолвную колыбельную, уговаривая сдаться на милость черных волн.
Но Властимир как мог сопротивлялся этому.
Изо всех сил пробовал двинуть хоть мизинцем, хоть немного приоткрыть глаза, но Чудь была сильнее. Играючи сминала волю, душила собой, утаскивала глубже. Нет, не вода в ней течет, а боль и стылое отчаяние! С ума можно сойти от бесконечных попыток выбраться из этого плена. Избавиться, наконец, от незримой удавки!
Только подумал об этом, как чернота вокруг зарябила, складываясь в размытый силуэт.
Крутобедрая женская фигура на расшитых золотом покрывалах, светлые волосы,
Они кусались так больно! А черное железо выпивало из тела все соки… Жгло, резало изнутри, причиняя невыносимую муку. Во сто крат хуже той, что испытывал он, лежа в беспросветной глубине.
И по запавшим щекам девушки вдруг покатились слезы. Они срывались вниз, напитывали клубившиеся у изножья лежбища облака, чтобы родить в их брюхе ядовитый дождь вперемешку с пеплом…
Да ведь это же Лада - мертвая богиня!
Властимир аж вздрогнул. И от этого крохотного движения силы вмиг вернулись. Более не медля, он распахнул глаза. И ничего не увидел - слишком темно. Зато сразу почуял, что кровать пуста.
И как в прорубь макнули – Забава пропала!
Вскочив, он кинулся к распахнутому окну. Ноги тут же подкосились и задрожали от слабости. Дурнота обмахнула тяжелым поветрием, того и гляди снова в беспамятство кинет. Да что с ним такое?! А темно вокруг – хоть глаз выколи, тишина мертвая.
– Стража, ко мне!
Но на его крик никто не отозвался. Только где-то внизу в траве послышался тихий скулеж.
Лютоволк!
Собрав остатки сил, Властимир сунулся в тот угол покоев, где одежду оставил. Кое-как натянул портки, рубаху да успел ременную перевязь с кинжалом на пояс нацепить. От усилий весь взмок. А уж из окна выпал и вовсе будто пьяный.
Грузно повалился в траву и с размаху ткнулся лицом в теплый шерстяной бок. И хоть голова была, как чумная, а все же сообразил ощупать – ранен зверь или нет?
На счастье, лютоволк оказался цел. Но, как и его хозяин, почти без памяти. Едва мог встать на лапы, весь вздрагивал и шатался. Прилечь бы им обоим прямо тут, среди колючей травы, да и утонуть в забытьи, однако Властимир упорно сопротивлялся.
Забава пропала! Надо найти!
Лютоволк вновь заскулил, словно все понял. Подставив косматое плечо, дернулся в сторону, мол, идем же! И Властимир пошел. Едва ноги переставлял, но упорно двигался вперед. И с каждым ударом сердца под ребрами распухал страх.
Куда пропала? Где искать?
Будто в издевку, вдалеке послышался плач. Жалобный и… такой знакомый. Его в пот так и кинуло. Неужели мавки сманили?! Сварог всемилостивый… Они же ее растерзают! Ни клочка не останется! Властимир ускорил шаг.
Если нужно будет - все болото вверх дном перетрясет! Каждую мавку передушит!
От злости прибавилось сил, а перед глазами прояснилось. Князь уже мог разобрать темные избы, зубчатую гряду деревьев за частоколом и мелькающие то ту то там белесые тени. Нечисть даже за заговоренные ворота пробраться сумела! Пусть пока безобидными клочками тумана, но все же.