Нежнее неба

Минаев Николай Николаевич

Письмо Н. С. Хрущеву – гражданки-орловчанки («О, Сергеевич Никита!..»)

О, Сергеевич Никита! Изнемогшая в борьбе, У разбитого корыта Очутившись, я к тебе О возмездии взываю; Бывший член КПСС, Я всем сердцем уповаю На тебя, орлом с небес Появись в Орле скорее, Обезвредь старуху-фрю И в обкоме дай по шее Пятому секретарю! 13 июля 1959

«Аппетитно пообедав…»

Аппетитно пообедав С кашей отпрыском свиньи, Стал читать я двух Альфредов: — Де

Мюссе и де Виньи. Нестандартные французы! Каждый носит свой наряд; Этих двух Альфредов музы Разным тембром говорят. Погружаясь в мир былого, Я нигде, друзья мои, В их творениях ни слова Не нашел о двух Луи. И ни косвенно, ни прямо, Ни в строках, ни между строк, Никакого фимиама Не разносит ветерок. Но зато Альфреда оба, Даже в шумный наш уют, Да к тому же из-за гроба, Сердцу голос подают. <17 июля 1959>

«Чуть побрызгав ландышем Коти…»

Чуть побрызгав ландышем Коти На себя и на платочек с меткой, Вышла мама с дочкой-малолеткой Погулять и молвила в пути: – «Доченька, беги скорей к реке И скажи мне, что за человечки, Дяди или тети там у речки Издали белеют на песке?..» Отогнав букашку от щеки, Бросив наземь прыгалки и мишку, Побежала девочка вприпрыжку На разведку к берегу реки. И покуда мама сквозь лорнет Белые разглядывала пятна, Возвратилась дочь ее обратно, Раскрасневшись словно маков цвет. – «Мамочка, меня ты не брани, Я глядела спереди и сзади, Но не знаю – тети или дяди, Потому что голые они!..» 30 июля 1959

Рондо («Лишь Муза в этот вечер у огня…»)

Лишь Муза в этот вечер у огня Ко мне подсела, близостью пьяня, — В природе обозначилась тревога: Взъерошилась осина-недотрога И всколыхнулись волны ячменя. Жизнь без нее чадит как головня, Действительность бесцветна и убога, Ведь для души прекрасному родня Лишь Муза. Я знаю – неизведанным маня, Когда моя окончится дорога По бытию, и ласково и строго, Под звездным небом иль при свете дня, Покинуть мир благословит меня Лишь Муза. <11 августа 1959>

Второй литературный сонет («Нет, не одна влекла меня дорога…»)

Послание-акростих Николаю Минаеву

Нет, не одна влекла меня дорога И знал я и Джульетт и Виолетт; Кокетничал я с жизнью много лет, Однако жизнь со мной держалась строго. Ловя в Сахаре как-то носорога Арканом, я за счастьем мчался вслед: — Югурты сохранившийся скелет Мной найден был. Довез до Таганрога И заработал этим миллион… Научный я теперь Наполеон, Академист! – а брюки протирая, Ей – Богу ты не снимешь урожай, Ведь, брат, стихи не доведут до рая… Учти сие и в Африку езжай!.. 14 августа 1959

«Месяц май… Мурлычет море…»

Месяц май… Мурлычет море Мелодично, музыкально… Модница московской марки, Миловидна, молода, Маслоносова Маруся Молвит мрачному мужлану, Меднолобову Матвею, Мясорубу-молодцу: – «Молдаванин Мисаил, Малохольный мамалыжка, Месяц мне мозги мутил; Молдаванин Мисаил Мне

мошной милльонной мил. Мерин, мул, морж, мопс, мартышка — Молдаванин Мисаил, Малохольный мамалыжка!..» Морщась, Мотька Меднолобов, Мастодонт монументальный, Мощный, мускулистый малый Мямлит, медленно мыча: – «Мы, мол, мы мышиной мымре, Мисаилке-мироеду Морду, мол, мурло, мол, можем Моментально молотить!..» <16 августа 1959>

Триолеты о поэте. Памяти И. С. Рукавишникова

Памяти И. С. Рукавишникова

1. «Я начинаю триолет…»

Я начинаю триолет На склоне дня и склоне лета, А также и на склоне лет. Я начинаю триолет Поэту в память и вослед. Под музыку из «Риголетто» Я начинаю триолет На склоне дня и склоне лета.

2. «Поэт, наружностью ты был…»

Поэт, наружностью ты был Точь-в-точь подобен Дон-Кихоту, А сердцем – триолетофил. Поэт, наружностью ты был Как рыцарь из Ламанчи хил, И на ходу мурлыча хоту, Поэт, наружностью ты был Точь-в-точь подобен Дон-Кихоту.

3. «Ты как когда-то Дон-Кихот…»

Ты как когда-то Дон-Кихот Сражался с мельницами тоже, Свое перо пуская в ход. Ты как когда-то Дон-Кихот Всегда за что-то шел в поход, И вылезая вон из кожи, Ты как когда-то Дон-Кихот Сражался с мельницами тоже.

4. «Иван Сергеич, как живой…»

Иван Сергеич, как живой Сейчас стоишь ты предо мною. Звучит мне тихий голос твой, Иван Сергеич, как живой. Качая узкой головой, С едва заметной сединою, Иван Сергеич, как живой Сейчас стоишь ты предо мною.

5. «Закончив пятый триолет…»

Закончив пятый триолет, Я о тебе писать кончаю; Ведь нужно сделать туалет, Закончив пятый триолет; И собираясь съесть омлет И выпить два стакана чаю, Закончив пятый триолет, Я о тебе писать кончаю. 20 августа 1959

«Чтоб я не понял ни аза…»

Чтоб я не понял ни аза И принял пошлый фарс за сказку, Амур надел мне на глаза Свою любовную повязку. Но день за днем от слов и дел Все больше чувства холодели, И наконец я разглядел Какая ты на самом деле. Все сразу сделалось видней, Открылось то, что было скрыто, И вот – увы! – на склоне дней Я у разбитого корыта. Так выхваляться перестань, Ведь спала с глаз моих повязка, А без нее ты только дрянь И доброта твоя лишь маска. 25 августа 1959

Третий литературный сонет («О чем-то призадумалась природа…»)

О чем-то призадумалась природа У благодатной осени в плену; Я может быть в последний раз взгляну В ее глаза в такое время года. К ней погостить с утра взяла погода С собой не дождь и хмари пелену, А тишину – к которой сердцем льну — И солнечную просинь небосвода. За перелеском ало-золотым По косогору вниз сползает дым, То тая вдруг, то снова возникая; От этого становится грустней, Но освежают душу грусть такая, Да красота погожих этих дней. 27 августа 1959