Нежнее неба

Минаев Николай Николаевич

«Я – не я, и лошадь не моя!..»

«Я – не я, и лошадь не моя!..» Этот постоянный наш девиз Даже в чужеземные края Ныне отправляется без виз. Для чего нам думать да гадать, Ведь с горы что надобно видней, Если свет, так это – благодать, Если тьма, – мечтали мы о ней. Нынче этак, послезавтра так, В среду – да, а в понедельник – нет, Что в апреле ценится в пятак, В мае будет стоить сто монет. Подан знак и сразу все встают, И, подобострастья не тая, Хором, как положено, поют: «Я – не

я, и лошадь не моя!..» <4 июня 1960>

«У нас с тобой сегодня праздник, Муза…»

У нас с тобой сегодня праздник, Муза: Пятидесятилетие союза, В который мы с волнением в крови На утре лет вступили по любви. Свершилось как бы жизни озаренье, Когда в шестнадцать строк стихотворенье, При помощи твоей, из мира грез Впервые я в тетрадку перенес. И пусть не раз, не два за эти годы Нас на пути встречали непогоды, Но средь тревог, тоски и темноты Меня всегда поддерживала ты. Мы прожили полвека не впустую, И нынче нашу свадьбу золотую Приветствуют великолепный день И распускающаяся сирень. 11 июня 1960

«Что ты жадно глядишь из окошка…»

Что ты жадно глядишь на дорогу…

Н. А. Некрасов

Что ты жадно глядишь из окошка, В стороне от бездомных подруг, Видно, ты растревожилась, кошка, Что глаза твои вспыхнули вдруг? И зачем, громыхая бутылкой, Ты за мухою прыгаешь вмиг? На тебя с глуповатой ухмылкой Загляделся прохожий мужик. На тебя заглядеться не диво, Утащить тебя всякий не прочь; Скачут резвые блохи игриво По спине твоей черной как ночь. Не гляди в переулок Калашный, Зазевавшихся мух не лови, И такою закускою страшной Добровольно себя не трави. Зря своих коготков не топыря, Ты уймись, желтоглазая Пыря: Мухи сдохнут к зиме, а мужик Ловит кошек, чтоб сшить воротник. 1962 г. 19 сентября. Среда. Москва

«Кверху ушки оттопыря…»

Кверху ушки оттопыря, Вороша за шкафом хлам, Грациозно скачет Пыря По скамейкам и столам. Не капроновую юбку, Ей природа для красы Сшила бархатную шубку И приклеила усы. А когда ее дремота Клонит долу, в полусне Мне она мурлычет что-то И ласкается ко мне. И за песенку и ласку Я сегодня воспою Черношерстку златоглазку, — Киску милую мою. 1962 г. 15 декабря. Суббота. Москва

Д. И. Шепеленко («То поясница, то коленка…»)

Надпись на книге

То поясница, то коленка, То ноет здесь, то там болит, А значит, Дмитрий Шепеленко, Теперь я тоже инвалид. В такие годы – тут хоть тресни! — Мы по велению судьбы Приобретаем и болезни И, кстати, палку для ходьбы. Так пусть поэзия поможет: — Ведь вместо жирной требухи Нам запретить никто не может Вкушать нежирные стихи. И Вам

свою вручая дочку, Которой тридцать восемь лет, Я в заключенье ставлю точку И шлю лирический привет. 1964 г. 22 марта. Воскресенье. Москва

М. М. Марьяновой («Извините Бога ради…»)

В альбом

Извините Бога ради, Что до нынешнего дня Вы в автографной тетради Обходились без меня. Прогоню сейчас же лень я И уже без промедленья Залатаю сей пробел, О котором так скорбел. И со мною, не старея, В ритмах легкого хорея, Заведут свой хоровод Рифмы звонкие – и вот Для сердечного помина Строки стройные весьма От поэта Ник-Ник-Мина Поэтессе Ма-Ми-Ма. 1964 г. 12 мая. Вторник. Москва

А. Я. Марееву («Почти что год, как на прощанье…»)

Почти что год, как на прощанье, Перед собой и мной греша, Ты повторяешь обещанье Мне дать напиться из ковша. Но, видно, требуется чудо, Или настырность Лейб и Мовш, Чтобы извлек ты из-под спуда На воздух кованый свой ковш. Не маг я и не из евреев, Я как и ты русак-москвич, Ах, Саша, Саша!.. Ох, Мареев!.. Эх, Александр Яковлевич!.. 1964 г. 9 июля. Четверг. Москва

Стихи неизвестных лет

«Облаков белоснежные нити…»

Облаков белоснежные нити От закатных лучшей розовея, В победившей лазури парите Сновиденьями сладкими вея. Убаюкайте тенью надежды Утомившихся в жизненной битве, И сомкните усталые вежды День проведших в труде и молитве. И когда на траве заблистают Летней ночи алмазные слезы, — Вы бесследно растайте, как тают Обманувшие юные грезы.

Летним вечером («Солнце село… Нежной краскою…»)

Солнце село… Нежной краскою Рдеет неба полоса… Теплый ветер с тихой ласкою Мне колеблет волоса. Я стою как очарованный, Негой вечера объят, И слегка листвой взволнованной Липы сонные дрожат. Я мечтаю, – снова радостный, — Грудью полною дыша, Тишиной вечерней благостной Проникается душа. В ней смолкают все волнения. Дремлет скорбь, забота спит, И лишь пламя вдохновения Ярким светочем горит.

«Увешан пурпурными кистями…»

Увешан пурпурными кистями Сад в сентябре вдвойне милее… Шурша поблекнувшими листьями, Иду по кленовой аллее. Как утомленно-ярки прелести Перед кануном увяданья! И в каждом вздохе, в каждом шелесте Я чую скрытое страданье. Везде, во всем сквозит уныние, Тоска пред чем-то неизбежным, И только небо бледно-синее По-прежнему осталось нежным. Душа томится неразгаданным И почему-то видеть странно, Что над водой кадильным ладаном Повисло облако тумана. А листья падают и падают, Как обманувшие надежды, И взор внимательный не радуют Их разноцветные одежды…