Нежные объятья апокалипсиса

Арапов Олег

По погруженному в полумрак коридору Кирилл пересек здание, вышел с другой стороны школы, за гидротехнической пристройкой, и зашагал между домами в сторону реки. Он расстегнул ворот и выпустил рубашку из брюк. С каждым шагом музыка все отдалялась и отдалялась, острее начинали ощущаться ароматы полевых трав и тепло клонящегося к горизонту солнца.

Кирилл вышел к реке на самом краю поселка, за обвалившейся лодочной станцией. Выше по течению скрытый за заборами домов располагался пляж, ниже была видна небольшая заводь, на другой ее стороне вся в осенних

красках шелестела на ветру березовая рощица.

Поверхность воды в заводи была ровной и прозрачной, течение шло мимо, и лишь несильный ветерок еле заметно рябил зеркало заводи. Вот хорошее место для купания, подумал Кирилл. Но толпа это место только опошлит.

Кирилл обогнул заводь, снял рубашку и лег на взгорке в высокой подсохшей траве. Березовая рощица качала ветвями у самого изголовья. Ветер шумел в листве, вдалеке слышна была музыка, и в воздухе плыл сухой запах опавшей листвы.

Кирилл, видимо, задремал в этом покое и умиротворении. Играла другая музыка, солнце подкралось ближе к горизонту. Кирилл потянулся, в груди и животе расплылось странное чувство, будто что-то тихонько тлеет или словно снег тает на весеннем солнце. Аркаша был стократ прав, и в жизни есть вещи, которые нельзя потерять.

Безмятежное голубое небо застыло над головой, редкие облака медленно плыли вдаль. Кирилл сел. Поселок все так же стоял на месте, все так же вдали играла музыка, все также река несла свои воды из ниоткуда в никуда.

Кирилл шел обратно к школе, когда увидел, что впереди идет одна из освобожденных девушек. Судя по полотенцу на плече, девушка ходила на речку купаться.

— Эй, привет! — крикнул Кирилл.

Девушка обернулась, и Кирилл помахал ей рукой.

— Привет, — ответила девушка.

Кирилл нагнал девушку.

— Твоя подруга на празднике осталась? — спросил он.

— У нее температура поднялась. Обратно в лазарет положили.

— Летюк — хороший врач. Твоя подруга обязательно поправится.

— Я на это надеюсь.

— Меня кстати Кирилл звать.

— Аня.

Они стояли и смотрели друг на друга. Какая-то неспешная, смутно знакомая музыка плыла над деревней и рекой. Почему-то казалось, что Кирилл уже раньше где-то встречал Аню, встречал еще до катастрофы. Кирилл отвел взгляд:

— Ты обратно в школу? Может, вместе пойдем?

Аня кивнула. Они поднялись с берега и по улочке шли в сторону школы.

— Кирилл, у меня есть к тебя небольшая просьба.

— Какая?

— Потанцуешь со мной?

Стемнело. Висящие на шведской стенке фонари электрическим светом заливали место праздника, веселье лилось рекой. Все вокруг были уже порядочны пьяны. Кто-то танцевал, кто-то высматривал возле шведского стола и бара, что бы еще съесть или выпить, группа общинных что-то весело обсуждала и раз от разу бухала дружным хохотом. Несколько пар сидели в обнимку на пенках. Ярослав Викторович и Тамара Алексеевна на пару отплясывали на танцплощадке. Дядя Миша веселый и захмелевший, колдуя руками в ночном воздухе, с энтузиазмом рассказывал о чем-то новеньким

Стасу и Алене.

— Ну а отдыхать куда ты ездил? Может, в детстве с бабушкой и дедушкой в каком санатории был?

Кирилл и Аня сидели на пенке. Аня куталась в одеяло. Они пили вино из пластиковых стаканчиков и обсуждали, где раньше могли встречаться.

Кирилл назвал пару санаториев.

— Нет, я там не была. Но у тебя точно очень знакомое лицо.

— Да, у тебя тоже. Будто мы в детстве много общались. Но я бы такое вряд ли забыл.

— Вот смотрю я на тебя, пытаюсь вспомнить, где мы уже могли видеться, и начинаю понимать, что мы никогда раньше не встречались и даже не могли просто случайно пересечься. А перестаю пытаться вспомнить, и твое лицо снова кажется таким знакомым и… таким родным.

Их глаза встретились. Аня улыбнулась, и Кирилл улыбнулся в ответ. В груди расплывалось что-то тихое, теплое, приятное.

— Возможно, это просто дежавю на лица, — произнес Кирилл. — У меня твердая уверенность, что мы никогда раньше не встречались. Видно, обоюдная галлюцинация.

— Приятная галлюцинация.

— Ага.

Заиграла медленная музыка.

— Вот, — сказала Аня. — Хорошая песня. Пойдем?

— Куда?

— Танцевать. Ты мне танец обещал. Забыл уже?

— Нет, что ты.

Кирилл и Аня встали. Музыка стихла.

— Попрошу минутку внимания, — дядя Миша стоял возле Глеба и его диджейского места. — Мы приготовили еще один небольшой сюрприз.

Дядя Миша кивнул кому-то возле генератора, и фонари на шведской стенке потухли. Общинные возбужденно загудели. Глаза привыкли к темноте, и единое черное пятно стало распадаться на отдельные силуэты.

— Только не пугайтесь, — предупредил дядя Миша, и тут громыхнуло.

С крыши школы, прочерчивая тьму, устремилась вверх большая красная звезда и с хлопком рассыпалась на мириады искорок, которые куполом зависли над головой и вот растворились в ночи. За красной звездой, оставляя за собой тонкий зеленый хвост, последовала следующая. Общинные радостными криками встречали фейерверки.

Аня приблизилась к Кириллу почти вплотную и, взяв его руку, положила к себе на талию. От близости девушки все словно немного поплыло. Кирилл давно не испытывал этого чувства. Он обнял Аню крепче, и она откинула голову ему на плечо. Так они и стояли вдвоем и смотрели, как взлетают в небо и расцветают в ночи искрящиеся цветы.

Близилась полночь. После фейерверков общинные зачастили к дяде Мише, чтобы выпить в его честь и поблагодарить за такую организацию праздника. Кирилл видел, как дядя Миша опрокидывал стопку то с одним, то с другим.

С полчаса назад бессознательное тело дяди Миши унесли на руках в школу отсыпаться, и общинные потихоньку начали расходиться. Кто-то исчезал в здании школы, парочки уходили в сторону поселка и растворялись в ночи. Вот Захарка и одна из новеньких, Варя, скрылись в темном проеме улицы, вот Стас и Алена ушли за здание школы и исчезли за стоянкой с транспортом.