Незримый гений
Шрифт:
— Да что с тобой, неси ее в дом!
— Он прав, — сказал Коннер, становясь позади сестры. — Все в порядке. Я отнесу ее.
Брилл поцеловала Арию в лоб и осторожно передала ее Коннеру. Мгновение она смотрела, как брат торопливо пересекает двор и скрывается в доме, а затем вновь переключила внимание на Эрика. Внезапно обнаружив, что при виде грубоватой нежности, смягчившей его глаза, она не в состоянии удержать слезы облегчения, потоком заструившиеся по лицу, Брилл наконец разразилась надрывными рыданиями. В то же самое время, когда слезы проложили обжигающе горячие дорожки по ее замерзшим щекам, она начала смеяться, глядя на мужчину,
— Ты мог погибнуть, ты просто сумасшедший… спасибо тебе. Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты сделал сегодня…
На это Эрик едва заметно покачал головой, избегая ее взгляда.
— Нет, это я обязан тебе… куда больше, чем ты можешь себе представить.
Наклонившись вперед, Брилл коснулась рукой его мокрой щеки, разглаживая хмурые морщинки. Когда Эрик прижал правую сторону головы к земле, пытаясь еще больше спрятать то, что больше не скрывала съехавшая маска, Брилл на миг со вздохом отвернулась. Снова посмотрев на Эрика, она осторожно взяла его за подбородок и повернула его лицо так, чтобы встретиться с ним глазами. Одной рукой он по-прежнему крепко удерживал маску.
— Прекрати это, сейчас же. Ты действительно считаешь, что я бы беспокоилась, если бы она свалилась прямо сейчас? Ты спас мою дочь, идиот.
— Если бы ты знала, как я выгляжу, ты бы так не говорила, — огрызнулся тот, взволнованный ее пристальным взглядом. — Это правда. На самом деле ты, скорее всего, убежала бы в…
Брилл торопливо накрыла рот Эрика ладонью, не желая, чтобы он искал повод для ссоры, когда она только что поблагодарила его за героизм.
— Иногда ты действительно бываешь бестолковым, Эрик, — сказала она.
Прикрыв глаза, она молча набралась мужества и коснулась его губ своими. И тут же словно бы электрический разряд послал волну дрожи вдоль ее позвоночника. Эрик замер, когда она накрыла его рот своим, как и в предыдущий раз, когда она его поцеловала. Его нерешительность умиляла, хотя Брилл знала, что эта неловкость возникла из долгих лет пренебрежения в детстве. «Поэтому я хочу сцеловать все эти годы, пока он не перестанет подпрыгивать всякий раз, как я прикасаюсь к нему».
— Спасибо тебе… — открыв глаза, прошептала Брилл в его рот и чуть отодвинулась назад, нахмурившись от тревоги, вызванной только что пронесшимися в голове мыслями.
— Пожалуйста… — отозвался Эрик дрожащим голосом, отчаянно стараясь выглядеть непринужденно, несмотря на то, что ее лицо было так близко к его собственному.
— Но в следующий раз постарайся не заниматься этим слишком часто. Ты заставил меня ужасно волноваться.
Взгляд Эрика мгновенно потемнел от чувства вины.
— Я знаю, что должен был действовать быстрее. Все то время, что я добирался до полыньи, Ария была в воде и…
Снова накрыв его рот ладонью, Брилл оборвала его.
— Нет, я имела в виду, что ты заставил меня волноваться и за тебя тоже. Когда ты провалился, мое сердце остановилось второй раз за день.
На лице Эрика промелькнуло потрясение, сменившееся медленно возникшей улыбкой, из-за которой вокруг его глаз разбежались симпатичные лучики. Брилл и не знала до этого момента, как ей дороги эти «смешливые» морщинки.
— Ты беспокоилась… обо мне? — тихо спросил Эрик, прикрыв в изнеможении глаза.
— Конечно, дурачок, — ответила она. Странное тепло начинало разливаться по ее телу, пока она смотрела в его измотанное и утомленное лицо.
Она
Это была любовь.
========== Глава 25: Сокровенное желание ==========
Эрик жалко съежился под горой одеял — холод сокрушал его тело. С того момента, как Коннер вытащил его из воды, прошли уже часы, а он до сих пор не мог унять дрожь. Эрик высоко ценил власть, и тот факт, что он совершенно не может контролировать собственное тело, приводил в бешенство. Не то чтобы Брилл и Коннер не позаботились о нем и Арии — на самом деле они изо всех сил старались прогнать холод, который сейчас, казалось, пробирал его до самых костей.
Без поддержки Брилл Эрик даже не смог бы переползти через порог дома, а потом эта проклятая женщина начала избавлять его практически от каждого клочка одежды. Тогда он был слишком слаб, чтобы сопротивляться ее непристойной помощи, но теперь, когда Эрик вспоминал об этом, его лицо горело от унижения. Разумом он понимал, что было необходимо как можно быстрее снять с него мокрую одежду, но ощущение от того, что он находится раздетым в одной комнате с Брилл и взгляд ее очаровательных глаз блуждает по его коже, вызывая волны дрожи вдоль позвоночника, совершенно отличалось от того, что он испытывал сейчас. Сейчас Эрик ненавидел себя за то, что так охотно поддался низменным инстинктам, что думал подобные вещи о женщине, которая была столь добра к нему.
Что еще хуже, Эрик был уверен, что теперь Брилл явно избегает его. Конечно, она позаботилась о его удобстве, притащив с десяток дополнительных одеял и набив кровать наполненными горячей водой бутылками, но, исполнив свои врачебные обязанности, поспешила покинуть его. Сперва Эрик решил, что Брилл просто присматривает за дочерью, но со временем все больше убеждался в ее довольно странном поведении.
Это началось совсем незаметно: она заходила в комнату, только если здесь уже находился Коннер, и покидала ее сразу же, как только оставалась с Эриком наедине. Одно это не могло бы вызвать подозрение — как-никак, на ее попечении было два пациента — но то, как Брилл реагировала на него, точно вызывало. Всякий раз, когда Эрик заговаривал с ней, надеясь вызвать улыбку, Брилл лишь вздрагивала и не моргая таращилась на него, будто лань, попавшая охотнику на мушку; ее глаза сверкали на бледном лице подобно факелам.
Что-то изменилось. Что-то произошло с ее природной непринужденностью и чувством юмора. Их сменила необъяснимая осторожность, словно она опасалась сказать ему что-то, о чем потом пожалеет. Молчание Брилл убивало, и, хотя ее поведение было совершенно интригующим, Эрик знал, что она наверняка сердится на него, и он точно знал за что. Он не мог винить ее — Брилл была права, злясь на него, он и сам злился на себя за то, что сделал.
Когда Ария провалилась под лед, он колебался, замерев на краю пруда. «Что же случилось со мной?! — со стоном подумал Эрик, в отчаянии уткнувшись в подушку. — Я струсил — вот что случилось!»