Ни за кого и ни с кем, кроме совести
Шрифт:
Я – мужчина, и, стало быть,
Я в себя ещё женщину в силах
Без услуг посторонних влюбить.
Добровольные дворники драят
Спелых ног проходные дворы…
Что-то есть в тебе, дрянь дорогая,
От озоновой страшной дыры.
Через вас выстывает планета
От постельной холодной возни.
В казино под названьем «Джульетта»
Умирает Шекспир, чёрт возьми!
Жизнь ночную откачивать поздно,
В ней гуляет больное вино.
Как на водку, рождённому ползать,
Заниматься
Мерзок лоск сутенёрских подстилок:
Я – мужчина, и, стало быть,
Я влюбить в себя женщину в силах.
Лишь не в силах её разлюбить.
2001 г.
Гром
Ты грозу последнюю запомни:
Я недаром небо разорвал,
Но сломал о землю крылья молний
И упал за дальний перевал.
Вот лежу с открытым переломом.
Ты не верь, мужик, пока я тут,
Что у грома нет родного дома,
Что его на родине не ждут.
И по мне, конечно, сохли бабы,
Я ведь тоже нравиться умел.
Но своё, наверно, отбабахал,
Но своё, как видно, отгремел.
Горизонтом зажимаю рану.
Мне нельзя на стон или на крик.
Ты же знаешь, если я не гряну,
Ты не перекрестишься, мужик!
Мне другое дело незнакомо.
Я не мог с высот не загреметь.
Понимаешь, я родился громом,
Значит, должен громко умереть.
2001 г.
«Я двуногой свинье…»
Я двуногой свинье
Не могу не заметить:
Изменяя жене,
Изменяешь и детям.
И потомки твои
Унаследуют гены
Не со знаком любви,
А со знаком измены.
2001 г.
Не беда…
Не беда
Считать года.
Мне с годами стало ясно:
Жизнь страшна,
Когда прошла,
А пока идёт – прекрасна!
2001 г.
Последний вагон
Нас несут под уклон
Наших лет поезда.
Детство первый вагон
Занимает всегда.
Во втором – перезвон,
Счастье быть молодым.
Лишь последний вагон
Громыхает пустым.
В третьем – враг и обман.
А в четвёртом – свои.
В пятом стонешь от ран,
А в шестом – от любви.
А в седьмом – небосклон.
А в восьмом – полумрак.
А последний вагон —
Порожняк, порожняк.
А в девятом давно
Годы жмутся битком.
И разбито окно,
И
А в десятом с тобой
Едет жизни итог.
А в последний, пустой,
Не садится никто.
Но однажды, отстав,
Ты рванёшься вдогон.
И отцепит состав
Твой последний вагон.
2001 г.
Русский язык
Мне последнего слова не надо.
И когда хлынет кровь под кадык.
Из меня, как чеку из гранаты,
Время выдернет русский язык.
И сорвёт оглушительной силой
Свет со звёзд, словно пламя со свеч.
Над воронкой, размером с Россию,
В космос вздыбится русская речь.
Немота перейдёт все границы.
И полмира забудет слова.
И минута молчанья продлится
Может год, может век, может два.
Но когда кошельками моллюсков
Мир себя до отвала набьёт,
Он очнётся и вспомнит про русских,
Про бессребреник – русский народ,
Раздаривший Аляску и правду,
И поднявшийся к Богу впритык.
Мне последнего слова не надо.
Говорить будет русский язык.
Он из наших – последний великий
Прикрывает надёжно отход.
Не иконы, а книги, как лики,
Остаются на полках высот.
Что хотите вы мне говорите…
Как в пространстве царит высота,
Так числом русских букв в алфавите
Измеряется возраст Христа.
Древним словом мы с будущим слиты.
Человечество – наш ученик.
Наш круг чтенья – земная орбита.
Наша Родина – русский язык.
2002 г.
«Переплавляю мысли в слиток…»
Переплавляю мысли в слиток,
Когда худеет кошелёк.
Богатство – точно пережиток.
А бедность – точно не порок.
И я стихами стол накрою
Интеллигентной голытьбе.
Не то богатство, что с тобою,
А то богатство, что – в тебе.
Нет ничего богаче взгляда,
Что может счастье передать.
Талант писать я ставлю рядом
С талантом слушать и читать.
Кто продаётся – богатеет.
Но грош цена рабам мошны.
Блажен, кто денег не имеет
За неимением цены.
2002 г.
Щит вещего Олега
Нет, не прошла пора набега,
Лишь изменился сам набег.
И потемневший щит Олега
Нас ждёт уже который век.
За ним приглядывать бы надо,
Чтоб гниль да пыль не завелась.