"Никто" так не смотрит

Кистяева Марина

– Что «ну»?

– Скажи, что я дебил.

– Не скажу, - улыбнулась Есения. Горло сжала невидимая рука.
– Мы мало с тобой знали друг друга... Да и сейчас... Наверное, отсюда все недопонимания.

Потап прикрыл глаза и снова вздохнул.

– Я так перед тобой виноват.

– Снова говорю - прекрати. Что было, то было.

– Яся, ну нет же! Ты...

Он внезапно подался вперед и порывисто поцеловал ее. Есения и не думала сопротивляться.

– То, что между нами было на днях...

Она не знала,

как продолжить. Она, черт побери, не знала, что сказать. Ляпнула, называется!

А его глаза близко-близко. И они ждали.

– Говори.

– Я не хочу, чтобы ты думал...

– Я и не думаю. Ты еще не моя. Да ведь?

От его темного взгляда невозможно было скрыться.

– Дай мне время, Потап.

– Столько, сколько пожелаешь. Только прошу - не отталкивай меня.

– Я и не отталкиваю.

Уже нет...

Они сидели и некоторое время не двигались. Дышали друг другом, переваривая то, что услышали. И то, что не услышали, тоже. Есения просунула руки за сюртук Потапа, обняла его за торс. Так тоже надо. Ей.

– Поехали? Или, может, в кафешку сначала заглянем?

– Давай не будем менять планы. Здесь же близко.

И снова Есению сшибло волнение, когда они въехали на закрытую территорию. Святая святых Каянска. Поговаривали, что сюда не пускали даже министров. Только самые высокие чины имели доступ. И то не все.

Потап предусмотрительно открыл дверь авто, помог Есении выйти из машины. Она снова завертела головой. В прошлый раз они были ночью, при свете дня многое воспринималось иначе. Невысокие здания, тянувшиеся лентами вдоль гор. Серые, почти неприметные сверху. Интересно, а на снимках со спутника они видны? Она обязательно чуть позже задаст этот вопрос.

И еще было много зелени. Невысоких посадок, на которые она так же ранее не обратила внимания.

– Впереди основной корпус.

– А сколько лабораторий всего?

– На данном объекте - две. Но есть и другие.

– А склады где?

Уголок рта Потапа чуть дернулся вверх.

– Там.

Он кивком подбородка указал налево. Такие же серые ничем не приметные здания.

– Потап, Ромыч мне очень дорог, и я не хочу, чтобы ты думал, что...
– Она сглотнула.
– Это другое, понимаешь?

– Понимаю. Но все равно иногда...

Он не договорил, потому что земля под ногами дрогнула. Есения ойкнула. По спине пробежал холодок. Потап мгновенно напрягся. Его глаза стали серьезными. Он чуть прищурился.

– Потап...

– Сейчас ты пойдешь к машине и..

Взрыв прогремел, оглушая. Вскрикнув, Есения интуитивно зажала уши руками. На мгновение она попала в кокон без звуков и изображений. Все стерлось, исчезло.

Потап мгновенно оказался рядом. Боковым зрением Яся увидела, как на улицу повыскакивали люди. В основном в белых халатах и черной военной униформе.

Дым валил со стороны склада.

Есения, точно зачарованная, смотрела на него. Нет-нет...

Нет...

– Рома...

Потап понял без лишних слов. Взяв Есению за плечи, легко толкнул в сторону машины.

– В тачку! Быстро. Чтобы я о тебе не думал.

И, не удостоверившись в том, что она выполнит его приказ, побежал в сторону складов, где прогремел очередной взрыв, погребая под собой тех, кто находился внутри.

ГЛАВА 27

В чудеса верить надо.

Обязательно.

Есения верила.

Иначе как объяснить то, что возгорание на территории химлаборатории не превратилось в апокалипсис местного масштаба? Что ни одна камера не пострадала, не взорвалась и никто не получил химический ожог и отравление? Благодаря правильно спроектированным помещениям, соблюдением техники безопасности? Или благодаря божьему промыслу?

Есения молилась. Стояла перед иконой и просила. Не за себя... За Потапа, за Романа, за тех, кто пострадал.

К сожалению, без потерь не обошлось. Еще до конца не известны точные данные, но нескольких людей не смогли спасти из-под завалов.

В ушах Есении до сих пор стояли крики и стоны. А перед глазами - страх. На лицах людей. Ее собственный...

Она не послушалась Потапа, тоже побежала за ним. Но ее кто-то перехватил за талию.

– Дура, куда несешься!

– В машину ее! В мою!

Это снова был Потап.

Она отчетливо слышала его слова, прежде чем он кинулся в наполовину обвалившийся склад.

Мажор?.. Баловень судьбы? Ну-ну. Такие не рискуют собственной жизнью, вынося из загоревшегося здания людей. Не бросаются вперед, рискуя остаться поломанными. Да много чего не делают...

Он нашел Романа. Того оглушило и, кажется, контузило. Он ничего не слышал. Плюс плечо сломано и, кажется, было еще что-то. Есения запомнила только кровь. Много крови.

А еще обгоревшие руки Потапа. Как он сунулся в огонь? Зачем...

Значит, надо было.

Она вроде бы плакала. Да нет... точно плакала, когда они ехали в больницу. В химлаборатории был медицинский корпус, но туда людей не отправляли. Опасались повторного взрыва.

Что случилось, кто виноват и какие последствия произошедшего будут - с этим еще предстоит разобраться.

Главное сейчас - люди.

Есения прикрыла глаза. Она не стеснялась того, что стояла у иконы.

Так надо...

Сердце до сих пор тревожно сжималось, а во рту ощущался запах гари. Она даже не заметила, как всхлипнула.

Пожалуйста...

Пусть она и знала, что с Потапом и Романом относительно все нормально. Они оба живы, значит, будут и здоровы, а успокоиться не могла. Тревога кружила над душой темным вороном.

В больнице переполошились все. Она краем уха слышала, что вызвали врачей из других клиник. Значит, не справляются. Или потребовались определенные специалисты?