Но-о, Леокадия !
Шрифт:
– Вот вам письмо в Париж, к моему приятелю в Торговые ряды, сунул конверт Продавец.
– Я прошу его отпускать вам все в кредит.
– Ах рвань хомутная!
– огорчилась Леокадия.
– Значит, и там мы вечно будем без денег?
И все же днем они двинулась в путь, потому что к вечеру Леокадии уже хотелось быть в Париже. Она забыла, что Алоиз за последнее время здорово потолстел и что его дорожная сумка набита продуктами - дарами соседей.
Для начала Леокадия поднялась на высоту красных крыш и сделала два прощальных круга
– Слишком много платков, - рассердилась Леокадия.
– Машут и машут... Меня даже просквозило.
И, зашмыгав носом, резко повернула на Запад.
– Что это, дождь?
– спросила она, немного погодя.
– Нет, - отвечал Алоиз, - меня тоже просквозило.
Постепенно Леокадия поднималась все выше и выше и теперь они могли окинуть взглядом весь город.
– Пожалуй, наш город побольше Парижа, - заметила Леокадия.
– Издалека любой город большой, - возразил Алоиз, - а поживешь в нем подольше и покажется маленьким, не больше Шестиконного сквера.
ЛЕОКАДИЯ И БЕЛЫЙ СВЕТ
– Париж!
– воскликнула Леокадия.
– Сколько клевера! Вот он, БЕЛЫЙ СВЕТ!
И они приземлились на огромном лугу.
– Это не Париж, я не вижу Эйфелевой башни, - огляделся по сторонам Алоиз.
– Но все равно, для ночлега годится.
Поначалу им показалось, что они на лугу одни, Леокадия щипала клевер, Алоиз развел костер.
– Скажи ему, пусть он этого не делает, - послышался из темноты чей-то голос.
Судя по тону, это была Корова и Алоиз понял только грустное "му-му".
– Она говорит, чтобы ты не разводил костер, Алоиз, - перевела Леокадия на человеческий язык.
И спросила Корову:
– А ты кто?
– Это я должна была бы тебя спросить, - отвечала Корова. Свалилась с неба на МОЙ луг и еще велишь мне представиться.
– Я - Леокадия, Крылатый конь. А ты кто - француженка?
– Я - Отилия. Остальное для коровы неважно.
– Это неважно только когда ты дома. Но когда тебя выгнали...
– Какая ерунда, - возмутилась Корова.
– Выгнать кого-то можно только с чужого пастбища.
– Но я этого не сделаю, - добавила она любезно.
– Я сыта. Мне этот клевер в глотку не лезет, так что ешь, сколько хочешь. Только не разводи костра, а то прибежит хозяин.
– А, может, ты дашь Алоизу немного молока?
– спросила Леокадия.
Отилия минуту молча жевала.
– Хотела бы я знать, отдала бы ты кому-нибудь свои крылья, даже если бы ему вдруг очень захотелось полетать?
– сказала она наконец.
Алоиз съел несколько бутербродов - ими щедро снабдила его жена Парикмахера, а Леокадия ушла вперед и принялась жевать маргаритки.
– Глупая корова!
– сердито повторяла она.
– Что ты сказала?
– спросила Отилия. Она шла сзади и подсчитывала, сколько маргариток съест Леокадия.
Тем временем звезды продолжали
– Эй ты, Крылатая!
– воскликнула Отилия.
– Что же ты не улетаешь?
– Алоиз спит, - отвечала Леокадия.
– Ох, уж эти иностранцы!
– возмутилась Отилия.
– Все бы им спать. Разбуди его, и в дорогу. Нет, подожди. Сначала скажи мне, откуда это у тебя взялось?
– и бело-черной мордой ткнулась в крылья Леокадии.
– Я их себе намечтала. Они мне во сне приснились.
– Боже, какие у иностранцев НЕПРАКТИЧНЫЕ СНЫ, - сказала Отилия. С нами такое не случается.
– У вас вообще не бывает снов, - буркнула Леокадия.
– Конечно, - согласилась Отилия.
– Для молока требуется спокойствие. Гости, которые свалились с неба, нам не полезны.
ЛЕОКАДИЯ И ПОРОДА
В пути не всегда бывает весело, и воздух не всегда пахнет клевером. Кое-где они пролетали над дымящими заводскими трубами, небо становилось хмурым от едкого дыма. Он забивал ноздри и толстым слоем оседал на белых крыльях Леокадии.
– Ах, Алоиз, как я устала!
– восклицала Леокадия.
И она приземлялась где-нибудь в заброшенном саду, на лесной поляне или на вершине горы. Может быть, это было бы и весело, если бы бутерброды не подошли к концу.
– Почему ты не ешь траву, Алоиз?
– удивлялась Леокадия.
– Ведь в ней столько витаминов! Смотри, как прекрасно я выгляжу, когда наемся травы.
Но Алоиз предпочитал хуже выглядеть, но травы не есть.
К вечеру второго дня они увидели внизу большой луг и решили переночевать в зарослях кустарника у ручья. Но едва ступив на землю Леокадия радостно воскликнула:
– Кони! Узнаю по запаху!
И помчалась в сторону купы деревьев.
– Добрый вечер!
– воскликнула она.
– Я - Леокадия, крылатый конь.
– Ну что ж, это никому и ничем не мешает, - рассудил буланый конь.
– Вот я - Эварист, конь с норовом, но это вовсе не мешает мне жевать траву.
И тут все кони весело заржали.
– Можно, я останусь с вами?
– спросила Леокадия.
– Я всегда мечтала жить в табуне. Алоиз очень славный, и я - тоже.
– Франция, - объяснил Эварист.
– Добрая Старая Франция! Здесь ты можешь быть ГДЕ угодно и КЕМ угодно.
– Алоиз!
– вскричала Леокадия.
– Давай останемся здесь навсегда. Ты будешь пастухом! Ах, зеленые пригорки, чудные долины! Ты научишься играть на дудке, Алоиз...
– Ну уж - дудки!
– отвечал Алоиз.
И все же он был рад, что Леокадии здесь нравится. Раскрыл сумку с провизией и съел последний бутерброд. А Леокадия оказалась вдруг в окружении приветливых морд и лоснящихся боков, ноздри ее приятно волновал конский дух, а уши - пение кузнечиков, которые стрекотали совсем не так как дома, но тоже очень весело.