Ночная ведьма
Шрифт:
Первые четыре недели, исключительно непогожие и хмурые, стали настоящим испытанием даже для самых опытных летчиц. И только к началу второго месяца, в марте 1942 года, когда будущие пилоты все так же неустанно отрабатывали наступательные и оборонительные приемы пилотирования, а Аня продолжала ночные тренировки, на смену резким замечаниям Петрова пришли ободряющие кивки. На инструктора, казалось, снизошло благодушие, которое девушки встретили с опаской. Они боялись, что оно сменится еще большим ожесточением.
Как-то вечером девушки собрались вокруг коек Софьи и Ани и гадали,
— Я приземлилась сегодня утром совершенно безобразно, но он всего-то и сказал: «Внимание на боковой ветер». И больше ничего, — призналась Татьяна, загадочно улыбаясь.
— Подожди, у меня еще забавнее вышло, — перебила ее Галина, — я опоздала. Никак не могла отыскать свой амулет, он завалился под кровать. А Петров мне и говорит: «Ну, поторапливайтесь, милая девушка». И даже не завопил благим матом! — добавила она, и все покатились со смеху.
У каждой был свой талисман, предмет или ритуал, и все девушки знали, у кого он какой. У Веры был овальный кулон, внутри которого хранились фотографии двух ее братьев, тоже ушедших на фронт. У Оксаны — строки Анны Ахматовой, всегда одни и те же: «Ты все равно придешь…» У Ани — маленькая материнская расческа, которую девушка считала своим оберегом. У Софьи в нагрудном кармане хранилась фотография, которую она никому не показывала. У Галины была брошь: сова с красными янтарными глазами, придававшими птице что-то демоническое.
— Ясное дело, твой талисман самый мощный, от такого и саму смерть кондрашка хватит, — усмехнулась Оксана.
Все снова рассмеялись.
Когда подруги угомонились, Оксана заговорила снова.
— Я знаю, что случилось с нашим инструктором, — сказала она с легкой улыбкой, оттягивая разгадку и наслаждаясь всеобщим вниманием.
— Подожди, я понимаю… — перебила Вера, лукаво стрельнув глазами, — он в тебя влюбился, я права?
Компания опять развеселилась, так всех забавляло это состязание двух самых красивых девушек в полку.
— Нет, — возразила Оксана, опровергая жестом замечание своей соперницы. — Если вы помните, четыре дня назад его не было все утро. А вернулся он совсем другим человеком. И с тех пор никаких шпилек насчет того, что наше место на кухне, что наше дело не фигуры высшего пилотажа, а сплетни, что мы слишком слабые и нежные или, как он там еще говорил, что готовит для немцев тефтели в молочном соусе…
Девушки согласно кивнули.
— Но я знаю, где он был.
Галина бросила на Оксану косой взгляд, чтобы та прекратила всех интриговать и открыла тайну, которую всем не терпелось услышать.
— Он ездил на смотр мужского полка… И они оказались не лучше нас. Совсем не лучше!
Глава 14
Ростов-на-Дону,
сентябрь 2018 года
Рано утром при звуках низкого дядиного голоса Павел вынырнул из ночных кошмаров. Василий безуспешно старался говорить шепотом:
— Я заберу его с собой… Без вариантов.
Павел догадался, что дядя
— Привет, мама. Как у тебя дела? Это ужасно… Знаешь, я все время говорил ему, что это безумие.
Василий шумно вздохнул, возвел глаза к потолку и выхватил у Павла телефон.
На безудержный плач сестры Василий коротко ответил: «Я этим займусь» — и нахмурился. Это выражение лица теперь сопровождало каждый брошенный на племянника взгляд.
— Засранец!
Два дня Павел не слезал с дивана, он то лежал, уставясь в потолок и разглядывая разводы от протечек, будто загадочные знаки, которые необходимо расшифровать, то чатился в «Тиндере» с девчонками. Он пользовался этим приложением как рабочим инструментом. Соблазнял молодых (и не очень) женщин, завязывал с ними переписку и, наконец, выуживал у них немного денег. Павел всегда отдавал должное сексуальным инстинктам как эффективному рычагу для вымогательства. Еще в школе он успешно срубал деньжат, перепродавая парням ношеные трусики приятельниц и одноклассниц.
— И тебе не стыдно, Лис? — как-то спросил его Саша.
— Спустись с крыши, перестань торчать на травке, тогда и поговорим, что такое хорошо и что такое плохо, окей?
Павел сгреб приятеля в охапку и расхохотался.
— И потом, это не преступление, девчонки рады оказать мне маленькую услугу…
После разговора с сестрой Василий сел за компьютер, изредка поглядывая на племянника, на его идиотскую улыбочку в синеватой подсветке айфона. Как он мог позволить себе такую дорогую штуковину? Ведь целыми днями бьет баклуши…
А пальцы Павла резво бегали по экрану. Анастасия, Настя, близкая подруга — как же быстро он стал ее близким другом — кинула ему денег на счет для оплаты нескольких ночей в отеле и билета на самолет. Его вранье до сих пор срабатывало безотказно, Настя всегда ловилась и раскошеливалась.
Но сегодня он был не так горд собой, как обычно. Он боялся читать эсэмэски. У него не было ни малейшего желания следить за своим и Сашиным рейтингом популярности на ютьюб-канале или в «Твиттере».
Со вчерашнего дня он так и сяк крутил в голове сообщение, которое хотел послать Ирине.
Простое «Как дела?» — слишком нейтрально. Он еще не завоевал ее, до этого далеко, к тому же в его интересах казаться чувствительным. «Я в отчаянии / в ужасе / подавлен…» — не годится. Наверное, лучшим выходом будет промолчать еще несколько дней. Исчезнуть. Вернуться, когда возмущение сменится тревогой, и пустить в ход историю, которую он за это время успеет состряпать.
Павел решил так и поступить, отложил телефон и встал размять ноги.
Василий вел себя так, будто никакого Павла в доме не было. Он просто предупредил племянника, что занят организацией экспедиции по лесам и болотам в окрестностях Волгодонска. Больше они ни о чем не говорили.