Новатерра

Булавин Георгий Георгиевич

Гетман вздохнул: всё выходило, как он и предполагал. Идти придётся. Значит, будет море слёз!

– ...ни один из них не должен покидать того места, где сейчас находится, то есть трапезной. Кстати, я не ясновидящий и наблюдателя в монастыре у меня нет.

– Не сомневаюсь. Просто вы - умный и опытный человек.

– Благодарю вас, лестно слышать. Поверьте, я не боюсь за свою жизнь, лишь не хочу, чтобы нам помешали. К слову сказать, я спосоѓбен покончить с собой простым внушением, и пусть господин Кучинский Александр Петрович (Доктора Смерть передёрнуло) на мой счёт никаких иллюзий не

питает.

А ведь он любит дешёвые эффекты, - подумал гетман.
– Желание смутить тупую казачню? Ну-ну, считай, что получилось!

– Вы, вероятно, понимаете, - продолжал Командор, - что сил для продолжения вооружённой борьбы у меня уже не осталось. Но и от выѓсокой Цели - она вам также известна, это значительное продление чеѓловеческой жизни - я отказаться не могу, ибо, во-первых, далеко не молод, а во-вторых, искренне желаю оставить свой глубокий след в исѓтории едва не погибшей цивилизации. Потому, скрепя сердце, предлагаю переговоры.

– А сразу не могли?

– Ох-ох-ох, господин гетман, признаюсь, я много думал об этом ранее, до начала нашего с вами локального противостояния. Знаете, что меня остановило?

– Догадываюсь, - усмехнулся гетман.
– Тщеславие, замешанное на стремлении к личной наживе и власти без предела.

– В какой-то мере, - согласился Командор, и гетман вдруг поймал себя на том, что собеседник ему близок и понятен, более того, прияѓтен. Нет, всё же зря он не пришёл до первых выстрелов!
– Но в горазѓдо большей степени мною руководило самолюбие. Вы ведь могли принять мой рассказ за параноидальный бред, а меня самого посчитать в лучшем случае шарлатаном. Такое, поверьте, случается с власть и блага предержащими сплошь и рядом, особенно если информация просиѓтеля нетривиальна. И я избрал войну. Но, каюсь, переоценил свои воз-можности и недооценил ваши... Теперь я предлагаю переговоры. Вашего согласия не спрашиваю, вы уже продемонстрировали готовность к ним, удалив боевые и поисковые силы. К тому же вам стало интересно самоѓму. И самое главное - вы боитесь! Боитесь, что я не оставлю ваше крохотное диктаторское государство в покое. Правильно делаете! Буде наша встреча не состоится, я так и поступлю, лет десять в запасе у меня ещё есть. Но я хочу большего, много большего! Доживёте до моих лет - поймёте...

Гетман молчал, боясь сморозить глупость или резкость. И признаѓвал, что Командор пока на сто процентов прав. Кроме того, что развязал войну.

– ...Посему предлагаю следующее: от того места, где вы сейчас находитесь, до кольца бетонного шоссе пять километров. На примыкании к дороге монастырской тропы вы - повторюсь, лично вы и один!
– должны быть ровно в час ночи. Если хотите, можете иметь при себе оружие. Уверяю вас, жизнь и здоровье ваши вне опасности. Творить над вами насилие не имеет смысла, да у меня и сил не хватит. К утру вы живым и невредимым возвратитесь к вашей прелестной супруге и той очаровательной молодой особе, которая с недавних пор живёт в вашем доме...

– Это вас совершенно не касается!
– вспылил гетман.

– Да, безусловно, это так, не горячитесь. Прошу прощения!

– Принимается. И ещё, господин Командор: не приходило ли вам в голову, что я со своей стороны воздержусь от подобных гарантий?

–

Знаете, господин гетман, - вздохнул невидимый контрагент, - это уже не имеет ни малейшего значения. Сегодня ночью игру ведёте вы, но я - не 'пас', а 'вист'. Я многое поведаю вам, однако кое-что оставлю про запас. Это и будет гарантией моей безопасности в том случае, если мы договоримся, пусть даже частично. А если достигнуть соглашения не удастся, моя жизнь просто потеряет всякий смысл. Я даже не стану тянуть вас за собою в рай. Вы не враг мне, но лишь противник, причём, надеюсь, временный, а в недалёком будущем - партнёр и добрый союзник.

– Что ж, надежда - чувство благородное. Вот только в рай ли вам заказано купе?

– Не сомневаюсь! Однако время бежит. До встречи, господин гетман! Я бы ещё назвал вас собакой на сене. Это не оскорбление, поверьте.

– Я понимаю... Иду!
– гетман отключил мобильный телефон и прошептал, припомнив киевского князя Святослава.
– Иду на вы...

Под сводом монастырской трапезной повисла гробовая тишина. В глазах Алины и Алёнки явственно читался ужас; Татьяны - равнодуѓшие; Серёги, Костика и Максимилиана - сочувствие и понимание.

Быстрее всех сориентировался Доктор Смерть. Он подозвал гетмана к столу, раскрыл 'бесчеловечный' саквояж, наполнил шприц и жестом указал освободить локтевой сгиб.

– 'Утёс'?
– поинтересовался гетман.

– Ещё круче, - заверил эскулап и прошептал.
– До следующего лета стоять будет, как стальная арматура!

Дозорный протянул другу пластинку слаборадиоактивной поисѓковой маркерной системы 'След'.

– На перекрестке надломить не забудь.

– Найдёте - захороните потом где-нибудь на пустыре.

– Зачем? На нашем кладбище шикарный мавзолей соорудим, - пожал плечами Константин.

– Этому куску дерьма?!
– расхохотался гетман, кивнув на полиэтиленоѓвый квадратик...

Анахорет, качая головой, протянул ему 'Смит&Вессон'.

– Возьми мою пушку, Саня!

– Брось, Макс, своя привычнее.

– И то сказать, сын мой... Да пребудет с тобой высокая защита Госѓпода, Бога нашего!
– он истово перекрестил приятеля и шёпотом прибавил.
– Не боись, братан, прорвёмся!

– Аще Бог по нас, кто на ны?!
– прошептал тот, к месту припомнив древнюю апостольскую фразу. Кто против нас, если с нами Господь?!..

– Слышь, Старый, может, пробежимся по округе, куда он, на хрен, денется?
– предложил Богачёв.

– Категорически! Запрещаю! Без моей команды! Покидать! Молельный дом!

– Не рычи, полкан, - улыбнулся Серёга.
– Иди, закрывай тему и ни о чём не беспоѓкойся, всё будет чики-пики!

– Тики так, - согласно кивнул гетман.

Они крепко обнялись, похлопали что было сиѓлы друг друга по плечам, и гетман едва сдержался, чтобы не взвыть от боли в рёбрах.

Алина подошла к нему, роняя слёзы, обняла и прошептала на ухо:

– Иначе нельзя?

– Ты же слышала, Алька!

– А может, сразу пристрелить его?

– Миледи, вы невероятно кровожадный человек, - печально усмехнулся Александр.
– На месте разберусь.

– Помогай тебе Бог! И побыстрее возвращайся! Иначе я умру. Или даже постарею...