Новатерра
Шрифт:
– Остряк-самоучка, Петросян недобитый! Захожу, а он по полу, как плевок, растёкся.
– Давно?
– Минуты две тебя охаживаю по мордам, а сколько пролежал до этого, не знаю... Что, опять кольнуло? Болит?
– Веришь, Алька, вообще никаких ощущений?! Мне казалось, просто стою и разѓмышляю.
У него впрямь ничего не болело - организма будто не существоваѓло вовсе.
– Опять был Там?
– Алина скосила глаза на потолок.
– Не знаю, Алька. Кажется, вообще нигде.
– Слушай, давай отменим посиделки! Максу я
– Брось, ещё чего!
– Герой! Рыцарь, едва ни лишённый наследства...
– супруга ухватила из его кармаѓна телефон и потянулась к сенсорам.
– Тебе в стационар нужно!
– Погоди, Алька, - придержал он руку жены.
– Предлагаю компроѓмисс: всё остается по-прежнему, а я прямо сейчас иду к Доку.
– Не проще ли его к нам позвать?
– Имей совесть, суббота, а он тоже вымотался - будь-будь. И потом, как это будет выглядеть? У Президента лёгкое недомогание, да?
– Ладно, уговорил, - кивнула Алина.
– Только я иду с тобой!
– Не доверяешь?
– Обычно доверяю, но не сейчас.
– А если я поклянусь?
– Ну-ка?
– Чтоб я сдох! Пусть меня накроет большой колокол лаврский! Век свободы не видать!..
– ..Если брешу, - улыбнувшись, подсказала Алина.
– Если брешу, - с готовностью повторил гетман и только тут замеѓтил озабоченное личико в дверном проёме.
– Входи, малыш!
– А что это вы делаете?! На полу!
– в недоумении спросила Алёнка.
– Что делаем? Хотели сделать тебе братика или сестрёнку, - он, насколько смог, изобразил на лице плотское вожделение.
– Только мама перед этим треѓбует признаться, люблю я её или нет. Пытаюсь доказать, что таки да.
– Шутите?
– Какие могут быть шутки, малыш?! Дело это серьёзное и крайне отѓветственное.
– Да ну вас!
– фыркнула девчонка и умчалась восвояси.
Однако нагнала его на лестничной площадке.
– Тебе опять было плохо, да?
– Скажем так, не очень хорошо, - вздохнув, признался гетман.
– Алина сделала мне массаж. Всё хорошо, милая, не беспокойся.
– Па, тебе обязательно нужно в больницу! Я сама не отойду от твоей постели. И мама тоже, я знаю.
– А Дэн зачахнет, - усмехнулся он и прижал девушку к груди.
– Обещаю тебе, девочка, что так и сделаю, если мне ещё раз станет плохо.
– Смотри, па!
– пригрозила она пальчиком.
– Куда?
– невольно обернулся гетман.
– Смотри, ты мне пообещал! Я ведь малыш, правильно? А малышей нельзя обманыѓвать!
– Я постараюсь, - улыбнулся он, а потом вспомнил зайца в кресле, непоѓнятный знак.
– Скажи, малыш, Завтра наступит?
– Да, - без колебания ответила она.
– А Послезавтра я сейчас почему-то не вижу. Не чувствую. Не знаю...
...
– Кто может знать об этом, доченька моя?!
– вздохнул величественѓный седовласый старец.
– Лишь ты! Не знаешь. Чувствуешь. И плохо, что не чувствуешь
– Промашка вышла, - не в тему пробормотал гетман.
– В чём, па?
– обеспокоено спросила девушка.
Если бы он знал! Но отбрехался.
– Да с этим теннисом... Ладно, пойѓду лечиться.
– В больницу?!
– К Доку в гости.
По счастью, друг был дома, играл с Кучинским в нарды - оба любили старую восточную игру. Доктор Смерть выпросил у гетмана - через Серёгу - недельный отпуск для разврата и грехопадения, но выехать в желанный Нижнереченск решил в рабочий день, чтобы, не дай Бог, Антонина свет Антоновна не заподозрила чего неѓладного.
Царю-батюшке врачи ничего нового не сообщили - немедленная госпитализация, а то... короче, полный... и вообще... Док, правда, предложил свой медикаментозный спирт. Сошлись на биостимуляторе 'Утёс', при этом успокоив, что в 'кровном' сочетании с водкой он вполне уместен. Если, конечно, выпить меньше полведра. Иначе неминуемо возникѓнет рвота, откажут внутренние 'тормоза', а утром свалит тяжкое похѓмелье... Гетман пообещал закусывать. Что ж, это выход, - согласился Док...
...А выход из машины Первого Анахорета сразил гетмана букѓвально наповал. Такого не опишешь, это нужно было видеть! Чёрная атѓласная камилавка на голове. Того же цвета полевое обмунѓдирование с массой карманчиков и косым стоечкой-воротником. Двойная портупея в серебре. Кошмарный револьвер на поясе. Громадный крест с бутылочными изумрудами. Сверкающие лаком сапоги. И продувная физиономия батюшки, сияющая предвкушением лёгкого беззаботного веселья в кругу друзей.
Приятели раскланялись и после нескольких дежурных фраз - куда ж без них, родимых, протокольных?!
– по-братски обнялись. В буквальном смысле слова задницей гетман ощущал позади себя ещё кого-то, туда же 'косяка даѓвил' и Максимилиан. Освобождая ему путь, хозяин отступил на шаг, и гость лиѓцом к лицу столкнулся с дамами, причём Алёнка скромно жалась за спиной Алины.
– Сердечно рады видеть ваше высокопреподобие на земле новоросской!
– прощебетала милая хозяйка.
– С приехалом вас! Как добрались?
– Рад и я лицезреть тебя, дочь моя прекрасная, иже, присно и во веки веков! О-о, да ты еще краше стала после разрешения от бремени! А добрались волею Всевышнего вполне нормально, хрен ли нам, красивым девкам...
И тут Анахорет осёкся, разглядев Алёнку. Растерянно смотрел то на Алину, то на гетмана. И наконец забормотал:
– Матерь пречистая, спасительница и высокая заступница наша еси, на тебя лишь надеюсь и уповаю всецело... Это что же, новорожденная?!
– Она самая, - Алина вытолкнула девушку вперед.
– Знакомьтесь, батюшка, Алёна Валерьевна Твердохлеб.