Новые приключения во времена Людовика XIII
Шрифт:
Де Порто схватился за голову. Он не верил своим глазам, но письмо дрожало в его руках как неоспоримый факт. Исаак не разобрался до конца в нагромождении фраз в письме, поэтому предпочел дождаться конца дежурства и посоветоваться с друзьями. Он отыскал их в трактире «Красная кружка»: Шарль и Анри, вернувшись с караула, болтали о чем-то незначительном. Армана еще не было.
– О, Исаак, что это у вас с лицом!?
– воскликнул де Батц встревожено.
– Оно белое, будто шутки ради вы вымазались мукой! Уж не были ли вы на Королевской кухне? Дегустировали
– Или, может быть, некая дама отказалась встретиться с вами, чем нанесла вам оскорбление своим пренебрежением?
– высказал ехидное предположение де Арамисец.
– Смейтесь, смейтесь!
– проворчал де Порто.
– Скоро вам не будет весело. Вот, прочтите лучше странное письмо г-жи дю Трамбле. Я читал его раз двадцать и ничего не понял!
– Она вам пишет?
– спросил Шарль.
– Ха! Не мне! Кардиналу!
– Кому?
– переспросил де Арамисец. Ему показалось, что он ослышался.
– Письмо написано г-жой дю Трамбле и адресовано кардиналу Франции Ришелье!
– Пока все озадаченно молчали, де Порто поскорее вонзил зубы в жаркое, которое только что разрезал де Арамисец, и добавил почти нечленораздельно: - И пишет - заметьте, это слова г-жи дю Трамбле!
– что все мы - олухи! Или я ничего не понимаю в политике, или же обе наши дамы - подосланные шпионки, черт возьми!
Шарль и Анри опять переглянулись. Похоже, они думали, что Исаак сошел с ума.
– Она не могла так написать!
– воскликнул де Батц.
– Вы мне, что же, не верите!?
– Вы что- то не так поняли в письме!
– Прочтите, и вы убедитесь, что я еще в здравом уме, слава богу.
Де Батц взял письмо и с недоверчивой миной на лице стал читать. Заинтригованный де Арамисец примостился рядом. Де Порто, вознаграждая себя, ужинал тем временем за шестерых.
Де Арамисец мельком пробежал глазами письмо. Всю его довольную беззаботность полностью счастливого человека как рукой сняло. Медленно и неприятно заползли в сердце ледяной страх и сомнения, когда буквы в конце письма сложились в его собственное имя. Де Арамисец выхватил бумагу из ослабевших ладоней Шарля. Чудовищная истина предстала перед ним. На лице де Арамисец появились капельки пота. Он судорожно смял письмо.¬
Де Батц поднял глаза. В его голубых глазах было безграничное удивление.
– Черт возьми! Да как же это может быть!?
– А как вы можете объяснить появление этого письма в покоях кардинала, если это письмо адресовано не ему?
– спросил де Порто.
– А вы, Анри, что молчите? Скажите же нам что-нибудь умное, рассеивающее все наши сомнения! Я вот никак не могу в это поверить, ну никак! А среди нас вы самый рассудительный! Я, конечно, тоже таков, но сейчас я теряюсь в догадках!
Де Арамисец его не слышал. Он впился пальцами в край стола.
– Неужели и впрямь они служат кардиналу, и водят за нос и капитана и нас?
– проговорил де Батц с сомнением.
– Неужели и она и маркиза притворились…
– Замолчите!
– воскликнул де Арамисец, во взгляде которого
– Иначе я не ручаюсь за се6я!
– А, вот вы где!
– приветствовал их де Силлек, подходя к ним.
– Исаак, налейте мне вина, что-то жарко сегодня, не правда ли? Г-да, я должен покинуть вас, у меня важные дела. Встретимся завтра в Лувре.
Де Силлек поднес кружку к губам, но вдруг красивые брови его сдвинулись. Он оглядел друзей, которые в свою очередь наблюдали за ним со странными лицами.
– Что- то случилось, Шарль?
– Да.
– Что?
– Как вам сказать…
Де Батц испытывал трудноодолимое желание порвать письмо. Ему не хотелось разбивать сердце друга. Но тут де Арамисец схватил лежащую на столе бумагу и рывком протянул его Арману.
– Арман, прочтите это весьма занимательное письмо!
– Я не читаю чужих писем, вы же знаете.
– Прочтите, Арман, иначе нам придется пересказать его вам слово в слово. А от это вам станет много хуже, можете поверить. Есть слова, которые лучше не произносить и, тем более, не слышать!
Арман взглянул на де Батц. Тот, встретив вопросительный взгляд глубоких благородных глаз, поспешно отвернулся. «Черте что!
– с досадой подумал он и вздохнул.
– Это письмо принесло войну, и в ней пострадают многие, я уверен, как это не печально. Несчастный Арман! Бедный Анри!»
Это письмо де Силлек читал долго. Он менялся на глазах, пока, наконец, смертельная бледность не покрыла его вдруг окаменевшее лицо. Граф опустил бумагу на колени, словно руки его ослабели и замер как изваяние. Все ждали.
– Откуда вы взяли эту дурно написанную ложь, г-да?
– наконец спросил он. Друзья смущенно переглянулись, не зная, что и думать, ибо по всему выходило, что граф не поверил письму, хотя был явно потрясен той отвратительной махинацией, которая открылась в письме и нацепила на любимое лицо Изабеллы уродливую маску предательства.
– Это ее почерк?
– спросил де Арамисец отрывисто.
– Вы узнаете почерк Изабеллы дю Трамбле?
– Да.
– Вы уверены?
– По-видимому, отныне я ни в чем не могу быть уверен.
– Я не верю письму!
– воскликнул де Батц яростно.
– Это наверняка шуточки гвардейцев!
– Кто принес вам письмо? Откуда оно взялось?
– задал важные вопросы де Силлек.
– Сегодня я был на посту у покоев Ришелье, - начал объяснять де Порто, в который уже раз.- Вот это самое письмо лежало в камине. Его, наверно, хотели сжечь, но огонь к тому времени еле теплился.
– Кто- то, похоже, решил очернить дам, а мы и поверили!
– с упреком заметил друзьям де Силлек. Он с силой провел рукой по лицу, словно отгоняя какие-то мысли, которые волей- неволей пришли к нему в голову. При этом он невольно скользнул взглядом по злым словам, связанным с его именем и сердце его больно сжалось.
– Я не могу поверить, что г-н Ришелье позволяет себе разбрасывать свою тайную корреспонденцию где попало! Вы когда- нибудь видели в Лувре другие его не сожженные письма?