Нравственный образ истории
Шрифт:
Отпадение римо-католиков от Единой Апостольской Церкви произошло в один год с кончиной Ярослава Мудрого и в царствование Византийского императора Константина Мономаха. Дочь Константинова Анна вышла замуж за Русского князя Всеволода Ярославича. Таким образом, сын Всеволода и Анны Владимир (внук Ярослава) по матери получил прозвище Мономах (Единоборец), в честь своего деда, императора Константина.
Сам знаменитый честью и справедливостью, князь Владимир Мономах молодость провел в сражениях. Он совершил 83 военных похода, и степных кочевников (половцев, торков и прочих) отогнал от границ Руси далеко на Восток. Лишь под старость Владимир II (в крещении также названный Василием) был приглашён Киевлянами на великокняжеский престол. Благодаря этому Русь целых тринадцать лет (по 1125
«О дети мои!
– говорит Владимир Мономах в своем знаменитом "Поучении".
– Хвалите Бога! Любите так же человечество... Не забывайте бедных... Будьте отцами сирот... Не убивайте... жизнь и душа Христианина священна. Не призывайте всуе имени Бога; утвердив же клятву целованием крестным, не преступайте оной... Бойтесь всякой лжи, пьянства и любостяжания... Чтите старых людей как отцов, любите юных как братьев...» Вот краткие выдержки из почти Евангельского кодекса морали и нравственности Русской, писанного внуком составителя "Русской правды". О, если бы нам всем так жить сейчас! А ведь очень многие на Святой Руси жили именно так. Жили праведно среди непрерывных войн внешних и внутренних, среди измен и клятвопреступлений, среди унижения слабых сильными, среди бедности и неизжитых языческих суеверий.
Множество чужеземных волхвов и кудесников обреталось тогда по стогнам русским, соблазняя наивных фокусами, смущая неокрепших в вере Христианской. Один лжепророк пугал народ, что скоро Днепр потечет вспять, а на месте Киева станет Греция. Двое обманщиков на Волге подстрекали людей к убийству невинных женщин, от "порчи" которых якобы случился голод. Преподобный Нестор повествует, что жители Новгорода ходили узнавать будущее у чудских (эстонских) гадателей, а те, конечно же, осуждали Христианскую веру. Некий финский чародей, понося епископа Новгородского, обещался пешком перейти через Волхов. Люди слушали его, не внимая увещеваниям епископа, и вот-вот готовы были взбунтоваться. Тогда, видя это, князь Глеб с секирою в руке встал перед толпой и спросил волхва, что будет с ним в сей день? Прорицатель важно отвечал: «Я совершу великие чудеса!» - «Нет!» - сказал князь и топором рассек ему голову. «Вот, видите!
– обратился Глеб к собравшимся, - обманул вас кудесник; не совершит он сегодня великих дел». Народ постоял, помялся и понял, что князь прав, не стоит верить лжепророкам.
В такой нелегкой, порою кровавой, но мужественной борьбе приходилось князьям благочестным отстаивать истину веры. Но как иначе? Без решительных действий государю править невозможно. Власть созидательная, собирающая страну и общество в живое целое - это власть добрая, сопряженная с любовью. Ей как врачу, дано право отсекать от здорового тела больные члены, искоренять заразу, в том числе и насилием. Но другое дело - правитель не созидающий, который творит зло, разделяя и властвуя. Такой предаёт интересы народа и государства, идёт на компромиссы с совестью, лжёт, притесняет, устраняет лучших людей, ибо всегда им завидует. В этом нравственная разница между властью благодатной и безбожной, наследственно-монархической и самозванной (выборной, диктаторской).
Осознание святости Помазанника Божия пришло к потомкам Рюрика далеко не сразу. Раздробление Руси проистекало из незрелости национального самосознания князей, непрестанно боровшихся между собою. Добровольное объединение всех под властью Царя есть величайшее благо, но достигнуть его можно, лишь преодолев пережитки языческой гордости, купеческого республиканства и самочиния восточных деспотов, которым часто грешили владыки удельные, несмотря на личную воцерковлённость. Только пережив и выстрадав татаро-монгольское иго, русские князья поняли, наконец, всю важность Православной монархии и симфонии властей духовной и светской.
В XIII веке Русь не была ещё готова к самодержавию в полном смысле, потому и не стало началом Царства
Существуют свидетельства о походе войск Владимира II на Византийских греков. Летописцы говорят, что сын Мономаха Мстислав (в будущем также великий князь) завоевал Фракию, дойдя до Адрианополя. Устрашённый этим, император Алексей Комнин поспешил просить мира. Он отправил к Владимиру митрополита Эфесского Неофита с богатыми дарами, в числе которых находились регалии его деда Константина Мономаха: венец (драгоценная шапка), золотая цепь и бармы (оплечье), шитые самоцветами. Мир заключён был на том, что митрополит Эфесский торжественно венчал и помазал Владимира Мономаха на Царство. Однако продолжения в престолонаследии сие деяние не получило. Сам князь Владимир II, если мы помним, взошёл на престол Киевский не по наследству, как старший в роде Рюриковичей, а был призван любящим его народом. При его жизни оспаривать это никто не смел, хотя и тогда первым преемником Всеволода считался князь Олег Черниговский (старший внук Ярослава Мудрого). После кончины Владимира Мономаха спор за наследство разгорелся между их потомками - Олеговичами и Мономаховичами. И спор тот принёс народу неисчислимые бедствия.
Шапка Мономаха ещё четыре века оставалась невостребованной, но она оставалась на Руси и ждала своего часа. Из всех знаков достоинства Третьего Рима Шапка Мономаха была первым символом самодержавной власти. За нею явились и скипетр, и держава, и белый клобук патриарший, и трон царский с двуглавым орлом, доставленный в Москву вместе с невестой Великого князя Иоанна III Зоей (Софьей) Палеолог, дочерью последнего Византийского императора и бабкой первого Русского Царя Иоанна Грозного. При любимце народном Владимире Мономахе всего этого ещё не было, как не было и самой Москвы. Третий Рим - сакральный центр величайшего в мире государства - Бог судил основать сыну Мономахову Георгию, более известному под именем Юрия Долгорукого.
«Предста Царица одесную Тебе,
в ризах позлащенных»
Как и два прежних Рима, Москва строилась на семи холмах. И как Древний Рим начался с убийства, совершенного его основателем Ромулом, так началу Москвы тоже предшествовало кровопролитие. Только причины их были различны. Ромул убил родного брата Рема (из гнева или из зависти), а князь Юрий Долгорукий казнил боярина Кучку за злое непокорство законной власти.
На берегах Москва-реки в середине XII века располагались лишь несколько сёл. Кормились они от плодородного Кучкова поля. Терем боярина стоял предположительно на месте Сретенского монастыря. И хотя сам боярин Кучка Степан, судя по имени, был крещен, большинство местного населения (вятичей) оставалось ещё идолопоклонниками. Благодаря поддержке языческих настроений в народе здешняя знать долгое время сохраняла относительную независимость от Киева и более близкого к ним Владимиро-Суздальского княжества. Всякий раз, проезжая через Кучковы владения и их окрестности, купцы и послы княжеские, да и сами князья нередко подвергались нападениям. Существует мнение, что былины и сказки про Соловья-разбойника слагались именно об этих краях.
Князь Георгий не раз ходил сюда с сильной дружиной и всякий раз совершал здесь очередное крещение вятичей. Однако дело их обращения двигалось медленно. И вот однажды (в 1147 году), боярин Степан Иванович Кучка «встретил великого князя зело гордо и не дружелюбно». А Георгий, или Юрий Долгорукий (тогда ещё не великий князь) «не стерпя хулы... повелел того боярина ухватить и смерти предать». Далее, повествует летописец: «Князь Юрий возлюби села оные и повеле вскоре сделати град мал, деревян по левую сторону реки и прозва его прозванием реки Москва-град». Так впервые летопись упоминает о будущей Русской столице.