О-3-18
Шрифт:
— Можем.
Волколюд тянется к ремню, снимая с него небольшой металлический шарик. Шайль успевает опознать в нем полицейскую гранату «Солнышко». Мгновение спустя — предохранительная кнопка неохотно продавливается под пальцем волколюда.
— У кристалла задержка десять вдохов, — спокойно сообщает «свободный». — Либо опускаешь пушку, либо мы с тобой подорвемся. Может, и сестренку зацепит.
— А не слабо? — щурится Шайль. — Я-то подохнуть не против, сегодня хороший день.
Шесть вдохов прошло.
— Согласен.
Семь.
— Чудесно.
Восемь.
— Болтунишка.
Девять.
Блядь-блядь-блядь…
Десять.
Шарик
— Пропускаем, парни.
Детектив, не отводя револьвера от «парней», другой рукой стучит по дверце транспортника. Надин выбирается на дрожащих ногах.
— Хорошего дня, — прощается «свободный», возвращаясь за угол.
Там у волколюдов скромно обустроенный… лагерь. Если так можно назвать груду ящиков, на которых сидит груда придурков.
— Порядок? — спрашивает Шайль, а раскрасневшаяся от волнения Надин кивает. — Идем.
Проходит примерно несколько десятков шагов, прежде чем спутница наконец-то взрывается:
— Что это было?! А если бы мы сдохли?!
— Ты бы выжила, — спокойно отвечает Шайль. — Осколков в гранате нет, только огонь.
— А ты?!
— Слушай, это ребята из «Свободы волкам». Они постоянно сидят на какой-то дряни и строят из себя крутых. По сути — молокососы. Шанс того, что они решат самоубиться из-за какой-то бабы, почти что нулевой, — Шайль пихает Надин в плечо. — Проблемы будут не с ними, так что не парься. Лучше смотри.
Стоило девушкам подняться по ступенькам на главную дорогу, им открылся прекрасный вид на второй район Освобождения. Только пешеходы могут в полной мере осознать О-2.
Не муравейник — но словно яма с кольями. Дома в восемь, десять, двенадцать этажей тянутся снизу, из громадного котлована. Тот раскинут на обозримые сотни километров вперед. Зрелище захватывает дух. Девушки стоят на обочине дороги, понимая, что перед ними — почти отвесный спуск вниз. Достаточно встать на перила и шагнуть вперед, как начнется свободное падение. Может, оно закончится на крыше одного из домов; может, продлится чуть дольше и оборвется встречей с тротуаром. Это неважно. Шайль всегда дрожала, наблюдая эту высоту.
Точно неизвестно, кто первый додумался пустить истощавшее месторождение металлов под застройку. Когда-то здесь трудились десятки тысяч шахтеров. Теперь здесь веселятся миллионы.
Вернее, веселились. О-2 ведь вымер. Сверху не особо заметно, только если ты не бывал в этом районе постоянно: трудно разглядеть улицы внизу. Лишь местами вверх вился дым. То ли от пожаров, то ли от костров.
— Вау. С фуникулера так не выглядит, — шепчет Надин.
— А то.
Шайль «расслабляет» курок и запихивает «Левиафана» в кобуру. Легким прыжком вскакивает на перила, с удовлетворением слыша испуганный окрик:
— Ты
— Ха… — детектив не отвечает, раскидывая руки в стороны и обращая лицо к небу.
Шайль стоит, распятая на невидимом кресте. Подошвы кроссовок надежно сцепились с перилами, мышцы напряглись, удерживая баланс. Порывы ветра пытаются бросить Шайль вперед и вниз. Сделать из нее птицу. Сердце начинает колотиться быстрее, когда девушка опускает взгляд на О-2.
— Скоро мы будем там, — шепчет Шайль. — Хочу увидеть своими глазами, как сгнил этот район.
— Ты сумасшедшая.
— Не стой, забирайся ко мне. Это надо почувствовать.
— Ну уж нет, обойдусь!
Надин обхватывает себя руками и на всякий случай делает пару шагов назад. А Шайль смеется, довольно подставляясь порывам ветра.
Ей хорошо.
***
Начало дороги в О-2 никто не контролировал. Словно труп змеи, путь тянулся куда-то дальше, ненужный и свободный от жизни. Гигантские грузовые автомобили замерли там, где их застали беспорядки. При взгляде на разграбленные транспортники возникает ощущение, что они стоят уже не первый год. Окутанные серым ночным воздухом, освещаемые лишь фонарями и луной, пылятся ненужные грузовики, пытаясь дождаться чего-то.
— Жутковато… — бормочет Надин.
Вдалеке завыл пес, словно подтверждая: жутко. Шайль чувствует, как по коже разрядами скачет чувство опасности. Девушки-песчинки, окруженные пустыней: металлом, бетоном и тишиной.
Шайль поднимает взгляд, пытаясь отыскать тросы фуникулера. Но в небе чисто. Видимо, остановки остались позади. Чтобы попасть в О-2, девушкам нужно спуститься по кольцевой дороге в котлован. До случившегося дорогой пользовались только грузовики и государственные автомобили. Все пешеходы обычно перемещались фуникулерами.
С тех пор, как солнце тихо щелкнуло, Шайль держит револьвер наготове. Курок взведен, «Левиафан» привычно лежит в руке. Словно старый друг. Словно… лучший друг.
Шайль не знает, о чем говорить. Кажется, что слова на этом пути неуместны. Они только потревожат спокойную ночь, навлекут на них неприятности. Стоит скосить взгляд вправо — видны верхние этажи домов О-2. Окна там пусты, темны, безлюдны. Впереди дорога по-прежнему вьется, спускаясь в популярный район Освобождения. Слева — сплошная стена из бетона.
— Я вот подумала! А может, мы угоним один из грузовиков?
Шайль останавливается. Поворачивается к Надин. Недоуменно наклоняет голову к плечу:
— Умеешь водить многотонный кусок железа?
— Нет, но вряд ли это сложно! Да и… нам ведь просто съехать в О-2, — Надин пожимает плечами. — Если мы и дальше продолжим идти пешком, то только время потеряем.
— Гнаться за временем — не лучшая затея, — Шайль бросает взгляд на один из грузовиков. — А пытаться проехать на шумном транспорте…