o 496d70464d44c373
Шрифт:
безусловный талант не уберег Шурика от удара пяткой в лицо, которым
наградила его Крис в очень женском приступе ревности. Она не захотела
мириться с его похождениями на стороне и указала бедняжке на дверь. А
через пару дней мягкостью подушек и перин страстной Крис наслаждался
уже Ваня.
Забавный все-таки парень. Крис утверждала, что по энергетике он
идеальный любовник. Член у него был большой, и источник Ваниной
закомплексованности
сильно. Мог, например, час шумно и с азартом трахать Крис, а, кончив,
потупить глазки, обиженно повернуться к стене и только огрызаться на все
вопросы и ласки. Надо отдать должное Крис, на подобное поведение она
реагировала по-матерински нежно и внимательно, и старалась не
обижаться, когда Ваня вдруг трусливо сбегал из ее постели и прятался в
комнате своих друзей. Но он всегда возвращался, хотя и не скоро.
В то время, как Крис разбиралась со своими любовниками, я предавался
отчаянной мастурбации. Купил фаллоимитатор и подобно свихнувшейся
58
старой деве вгонял его в себя по ночам. Сосать резиновый член было
неинтересно и невкусно. Когда же он был во мне, я представлял, как все
мужчины этой квартиры по очереди меня пялят. Пожалуй, все кроме
Борщика – даже в фантазиях не хотелось конкурировать с его вечно
пьяной музой. Но другим я позволял делать со мной все, что угодно. Иной
раз я даже представлял, как сразу двое из них одновременно вводят в
меня члены – один лежа подо мной, а другой, навалившись сверху.
Наверное, в реальности это было бы нестерпимо больно.
Когда я кончал, я очень громко стонал, за дверью точно было слышно и в
определенных углах квартиры, куда доносилось эхо. Этот бесстыдный
громкий стон только больше меня возбуждал, ведь я хотел, чтобы его
слышали. Так животные зовут друг друга в период спариваний, и так я без
особой надежды звал любовника. Мне приходилось наслаждаться этими
быстрыми секундами оргазма и свободных стонов, потому что
незамедлительно после них являлось презрение. Не апатия, а глухое,
утомительное презрение. Я презирал себя за слабость.
И вот началась эпопея с кроватью. В квартире №44 постоянно
появлялись какие-то люди, знакомые постояльцев, знакомые этих
знакомых и так до бесконечности, ведь шесть лет назад это место
считалось очень модным в столице и добрую славу, хотя и незаслуженно,
сохранило до сих пор. Так называемых посадочных мест во время
вечеринок всегда не хватало, и вскоре соседи позарились на мою широкую
кровать. Там хватило бы места для второго человека,
предоставили право выбора. Воображаю, каким смертоносным сарказмом
я изошёл бы в ответ на подобную наглость в былые времена, то есть до
моего падения.
А теперь я мог воплотить некоторые из своих фантазий в реальность и
предполагал, что ребята, клянчившие место на моем ложе, заранее знали,
на что идут. При женственной внешности, реявшей словно знамя, и
болезненно-похотливом блеске в глазах можно было предположить, что
мое гостеприимство не имеет ни малейшего отношения к принципам
мужского братства.
Решив пресечь молящие взгляды Вани, я выбрал его в качестве первого
испытуемого. На самом деле в этом выборе не было ничего поспешного и
легкомысленного, я успел привыкнуть к этому несколько инфантильному
59
мужчине и оказывался очень близко от него, каждый раз, когда навещал
Крис. Это почти отсутствующее между нами расстояние на удобном ложе
моей подруги, естественное тепло, которое шло от Вани, но по которому я
уже успел истосковаться, а еще его запах, смущенный профиль, волосы на
груди, выбившиеся из расстегнутого ворота рубашки – все это как будто
гипнотизировало меня и неудержимо влекло. Может быть, сыграла свою
роль и зависть. Каждый раз, наблюдая, как Крис целует Ваню, гладит его, а
иногда и бесстыдно ласкает (в моем присутствии он не смущался), я
испытывал зависть, но не с примесью ревности, когда хочется отбить, а ту,
которую испытываешь, лишившись возможности доставлять кому-то
удовольствие. Я видел, что Ване приятно, и сам хотел быть причиной его
стонов и легкой дрожи – для этого совершенно не нужно быть
безраздельным хозяином.
Во время очередной вечеринки, которая к тому же совпала с
незначительной ссорой, возникшей между Ваней и Крис, я предложил ему
переночевать у меня. Потупив взор, он, естественно, согласился, а я
понял, что ненавязчивое совращение гетеросексуального мужчины
намного интереснее, чем секс без предварительных побед с любым геем.
Сдается мне, что секс с натуралами, у которых это первый опыт сближения
со своим полом, вообще занимательнее. Может быть, я обнаружил в нем
элемент какого-то унижения – что-то меня точно раззадоривало – это как
секс с девственниками, что ли. Обе стороны хотят одного и того же, но
одна чувствует себя слабее и любопытнее. И это так жестоко и между тем
трогательно удовлетворять подобное любопытство.