o 496d70464d44c373

передний

выгоду.

– Они убили его потому, что папочка имел глупость потребовать назад

какой-то долг. Это с нефтью было связано.

– И кто выдвинул данную версию?

– Ага. Вы правы. Они меня в этом и убедили. А официальные версии, как

известно, не в счет.

– Вот именно. Послушайте, я попытаюсь что-нибудь разузнать.

– Узнайте лучше, куда делись мои деньги.

– Хорошо, хорошо. А вы пока не высовывайтесь.

Опять? Опять сидеть в квартире №44, как

будто это мое самое любимое

на свете место и мне с ним даже расстаться страшно?

Валентин обещал позвонить в скором времени.

На Маяковскую я вернулся в хорошем расположении духа. Меня

подбадривала мысль, что, может быть, скоро я найду объяснение своим

злоключениям и что союзником мне в этом служит любимый человек. Тот

факт, что Валентин фактически отказался отвечать на мое чувство

92

взаимностью, нисколечко не печалил – я изначально считал свое

положение невыгодным, знал, куда это приведет, и еще давно намерился

довольствоваться малым. То есть ролью ученика, а не любовника и не

любимого.

Видимо, все в тот день складывалось удачно. Кошка в мое отсутствие

научилась гадить на постеленные газеты, и я окончательно решил ее

оставить. Вернее, я бы и так и так ее оставил, но теперь без лишних

хлопот. Она очень быстро ко мне привыкла, может быть, даже принимала

за Нелли – хотелось бы в это не верить. Очень любила ласкаться, как все

животные, долгое время проведшие на улице; урчала громко, на всю

комнату при малейшем к ней прикосновении, да и вообще при любом моем

движении. Кошка особенно любила, когда ей гладили живот. И тут

творилось что-то невообразимое – она как будто урчала в полный голос,

примуркивая, от удовольствия распускала когти и нежно кусала мою руку.

В общем, кошка.

Я зашел на кухню, чтобы приготовить чай, а когда вернулся в комнату,

обнаружил на кровати Ваню. Это выглядело смешно. Он как будто

случайно проходил мимо, споткнулся и завалился на мою постель. Кошка,

брезгуя таким соседством, перебралась на письменный стол. Ладно, как

говорит Валентин, сам напросился.

Я запер дверь, погасил свет и лег рядом с ним.

Сомневаюсь, что он влюблен, просто постигает свою сексуальность, а я

вряд ли буду ему перечить.

Мы начали с того, на чем остановились в прошлый раз. Разделись и

стали обниматься и целоваться под одеялом – Ваню смущала его нагота,

хотя я специально погасил свет. Еще он включил радиоприемник,

оставшийся от Нелли, чтобы мы могли стонать и разговаривать, не рискуя

быть услышанными.

Без особой надежды я дотронулся до его

члена, но никакого

противодействия не последовало. Наоборот, Ваня встал на колени так, что

я оказался между его ног, и провел членом по моему лицу. Я высунул язык

и почувствовал, как по всему телу любовника пробежала легкая дрожь. От

осторожных ласок кончиком языка я перешел к легким поцелуям, стал

играть языком, рисуя круги по головке и засовывая его под кожу на члене,

затем стянул крайнюю плоть и всосал головку в рот. Ваня запустил руку в

93

мои волосы и нежно принудил заглотнуть член целиком. Он двигал тазом,

будто трахая меня в рот, а я массировал его ягодицы и показывал все

искусство, на которое был способен. В конце концов, у него впервые сосет

мужчина, а у меня первый мужчина за месяц.

Потом он окончательно меня покорил. На самом деле я редко занимаюсь

оральным сексом – несколько раз в год и всегда почему-то с полными

ублюдками. Где я их только нахожу? Это бывает быстро и скучно, никакой

отдачи не чувствуется, кроме разного напора семяизвержений, и ситуация

каждый раз складывается так, что приходится кого-то ублажать, а ответной

ласки фиг дождешься. Поэтому когда Ваня смущенно попросил

разрешения взять мой член в рот, я в первую очередь удивился и только

потом понял, что вообще происходит. Не говорить же ему, что это первый

раз, когда кто-то делает минет мне, и что доселе я чувствовал себя скорее

ущемленной в правах женщиной, которая, к сожалению, не может

обходиться без секса, но с отвращением вспоминает о каждом разе, чем

мужчиной, наслаждающимся жизнью в полном ее многообразии. Правда,

Ваню все равно надолго не хватило.

– Ничего особенного, – сказал он чрез полминуты, пришибленно

улыбаясь.

– А ты чего ожидал? Это, правда, как сигареты: после самой первой ты

говоришь, что привычка не про тебя, но уже на следующий день идешь и

покупаешь пачку.

Ваня всем весом навалился поверх меня. Мы целовались, наши члены

соприкасались. Потом я перевалил Ваню на спину, стал вылизывать его

подмышки, посасывать соски и играться с членом. Он тихо постанывал и

дрожал, когда я сжимал его ягодицы или дотрагивался до ануса.

– Что это? Пистолет? – спросил Ваня, доставая из-под подушки

фаллоимитатор.

– Почти. Только не стреляет. Сейчас покажу, как это работает.

Я лег у него под боком и сунул под зад подушку, чтобы было легче

подтянуть колени к груди. Мой член шлепнулся о живот. Ваня оперся на