o 496d70464d44c373
Шрифт:
подавлял бы их и боялся. Ты сам ведь сказал, что нельзя подавлять
сексуальное влечение, нужно научиться его преобразовывать.
– Вань, проблема не в этом. Уже в двенадцать лет я был очень умным
парнем, и объясни мне отец мой проступок – я бы понял. Через некоторое
время я бы сделал соответствующие выводы, а так остался с фактом, что
порок – это нормально и что даже мой отец не видит в этом ничего
ужасного. Проблема не в сексуальной ориентации,
отцом похоти и греха. Ведь, в конце концов, избил же он меня за то, что я
однажды убил котенка, и я моментально понял, что совершил что-то
ужасное, а, чуть повзрослев, понял, что именно. Таким образом отец
научил меня ценить чужую жизнь. Разве это не замечательный урок?
– Да, может быть.
– Проблема в попустительстве, оказанном умному человеку. А умным
людям вообще ничего нельзя спускать с рук. Проблема в том, что на
некоторое время папа отказался от ежовых рукавиц воспитания и позволил
мне растерять жизненные ориентиры. Позже, может быть, я так и остался
бы педиком, но идеально знал бы, что нельзя следовать своей слабости и
четко бы представлял, что такое похоть. С тех пор я аморален, я
постепенно деградирую. Я даже знаю, в чем моя проблема, но не могу ее
разрешить при всем желании, потому что подсознательно с некоторых пор
не считаю это проблемой. И отец как несомненный для меня авторитет дал
добро не только на похоть, но вообще на порок.
102
– И как же ты теперь?
– Я хочу себя изжить. Ты не заметил кое-чего схожего в моих
взаимоотношениях с отцом и с тобой?
– Нет. Надеюсь, это разные вещи.
– И ошибаешься. Ситуация повторилась. Я только что способствовал
твоему разложению, я дал тебе понять, что испытывать похоть и
удовлетворять ее по одному только желанию – можно и нужно. Я как
оружие замедленного действия, как моральная эпидемия. Ты уж извини,
Ваня, но и до тебя я совратил не одного натурала, и ни один из них не
сумел мне противостоять. Гуляет по миру такой мальчик, удивительно
похожий на девушку, будит в нормальных мужчинах странные желания и
удовлетворяет их. И ни разу он не встретил действительно сильного
человека, способного дать ему отпор, а все остальные были заражены его
порочностью. Этот мальчик мечтает, чтобы его уничтожили. Просто кайдан
какой-то.
– Чего?
– Японские истории о злых духах.
– Мне кажется, ты как-то слишком себя ненавидишь и опускаешь.
– Поверь, заслуженно.
– Нет, так нельзя. Это нездоровое поведение.
– Ладно, Ванечка, я как-нибудь справлюсь.
–
– Патетично?
– Нет, скорее, незаслуженно.
– Смотри-ка, кто такой Витгенштейн, не знаешь, что такое сублимация и
кайдан, не знаешь, а вот слово «патетика» тебе знакомо. Ты еще не
конченый человек.
Ваня засмеялся. Он крепко сжал меня в объятьях и сказал:
– Не знаю, что у тебя там в голове происходит, но запомни одно – ты
меня не развратил, ты доставил мне редкое удовольствие. Мне было
очень хорошо.
– Да-да, я знаю.
Отец на следующее утро сказал мне почти то же самое и, хотя между
нами вплоть до его смерти ничего больше не происходило и папа старался
быть со мной вдвойне нежнее и внимательнее, для меня это был отнюдь
103
не добрый знак.
– Я лучше пойду, хороший. Меня ведь Крис ждет.
Чтобы не быть заподозренным, Ваня разыграл замечательный спектакль.
Я даже не подозревал, что он способен на подобные изящные интриги.
Ваня оделся, попросил у меня бритву и слегка исцарапал свое лицо, затем
испачкал пылью со шкафа свитер, лицо и руки и помахал мне на
прощание.
Он тихо выбрался из комнаты и зачем-то удалился в подъезд. Через пару
минут раздался звонок в дверь, и открыть вышел Дэн. Я все слышал. Ваня
сказал, что он по пьяни решил прогуляться и на улице его избил какой-то
бомж. Послышался взволнованный голос Крис. Мальчики из третьей
комнаты даже решили мстить за друга и компанией отправились искать
мифического драчуна. Счастливого пути.
*
Около полудня Крис позвала меня к телефону. Я спал всего четыре часа,
но чувствовал себя на удивление бодро. Звонил Валентин.
– Алло, вы слушаете меня? – в его голосе прорезались тревога и между
тем какой-то неуместный азарт.
– Да-да, говорите.
– У меня печальные новости, но все-таки я достиг кое-какого результата.
– В чем именно?
– В вашем деле.
– Ну, и?..
– Деньги вам тоже не удастся вернуть, как и квартиру. Всю сумму вы
передали Архитектурному Совету Москвы, благотворительность такая,
понимаете?
– Это на меня не похоже.
– Проблема в том, что ваш счет в банке тоже переведен на имя
Архитектурного Совета, то есть та сумма, которую вы получили за квартиру
и все ваши деньги вообще. И это опять же распоряжение с вашей стороны,
я видел документы.
Не сказал бы, что новость Валентина меня удивила, наоборот, чего-то