О носах и замка?х
Шрифт:
— Так у вас там действительно, — спросил Джаспер, — всегда осень?
— Ну, разумеется, — подтвердила Полли с таким видом, как будто это обыденная, ничего особо не значащая вещь. — Сейчас заканчивается млевн, месяц Туманов, первый месяц осени. А за ним последует…
— А вы знаете Фиша? — спросил неожиданно мальчик, и дядюшка вскинул на него злой взгляд так резко, словно выхватил пистолет.
— Джаспер, — сказал он, не моргая, — хватит засыпать мисс Полли вопросами.
— Но я совсем не против. Фиш, ты сказал? — она на
Джаспер и так понял, что сказал лишнее, смутился и попытался выкрутиться.
— Ну, он тоже из Льотомна.
— Ну не могу же я знать всех из Льотомна, это было бы очень… очень странно.
— Да, это было бы странно, — согласился доктор Доу.
В гостиную вернулась миссис Трикк. Экономка принесла блюдо, на котором красовался торт с миндалем — она посвятила ему все утро. Судя по всему, до нее дошла часть разговора.
— А что вообще происходит сейчас в городе? — спросила миссис Трикк, ставя торт в центре стола. — Давненько я не получала оттуда новостей.
— Ой, была громкая премьера в театре Людей-Кукол Виоло Вилетти, — сказала Полли. — Громкая потому, что прима-балерина стреляла в господина бургомистра прямо со сцены, представляешь? Полиция гоняется за каким-то писателем. Много новостей крутится вокруг электриситета. Город взбудоражен сильнее обычного.
— Все по-старому, — проворчала миссис Трикк и снова удалилась на кухню.
— А банки? — спросил тем временем Джаспер, бросив быстрый взгляд на дядюшку, который снова принялся хмуриться. — Мы слышали, что в Льотомне была целая череда ограблений банков! У нас тоже ограбили банк. А у вас поймали ваших грабителей?
— Нет, — сказала Полли. — Они очень ловкие и изобретательные.
— Правда? — улыбнулся Джаспер.
— В любом случае, их так и не поймали. У полиции были какие-то подозреваемые, но, насколько я знаю, дело не особо продвинулось. Говорят, они сбежали из города.
— Интересно, куда же они направились… — сказал Джаспер.
— А чем вы занимались в Льотомне? — спросил Натаниэль Доу, стараясь как можно плавнее перевести тему. Джаспер, в его понимании, сейчас вел себя невыносимо неосмотрительно и исключительно легкомысленно.
— О! — воодушевилась Полли Трикк. — Я летала на своем чудесном аэро-цикле «Коржике» и доставляла открытки.
— Аэро-цикле? — удивился Джаспер.
— А у вас их нет, разве? Аэро-цикл очень похож на велосипед, только с направляющими винтами и оболочками, как у воздушных шаров. Самый простой способ подняться в небо в Льотомне.
— А что за открытки вы доставляли? Вроде как «Желаю тебе споткнуться и сломать себе шею, Джек»? — со смехом спросил мальчик.
— Что за ужасы, Джаспер?! — возмутился доктор.
— Мистер Киттон мне показывал, — сообщил Джаспер. — Он собирался отправить ее одному из своих друзей.
Доктор Доу помрачнел, а невозмутимая Полли Трикк наоборот рассмеялась.
— Что это за
Доктору Доу меньше всего хотелось поддерживать разговор о мистере Киттоне за столом.
— Значит, вы почтальон? — спросил он.
— Нет! Конечно же, нет! Я доставляю открытки! Я ведь уже сказала!
— Гм. И это, видимо, что-то иное.
— Конечно! В Льотомне открытки отправляют постоянно — и их доставляют специальные курьеры, а не почтальоны. Это отдельная служба, хотя и приписанная к Главпочтамту Льотомна. Вот я и одна из них.
— Значит, вы не почтальон, — подытожил доктор Доу — он до сих пор не понимал разницы.
— Именно. Почтальоны доставляют закрытые письма, а мы открытые. Это очень важная и ответственная работа — мы разносим мгновенные чувства и самые горячие эмоции. В открытках может быть что угодно, вроде пожеланий спокойной ночи, или доброго утра, или же поздравлений, или напоминаний, или похвалы, или упреков, или даже «Желаю тебе споткнуться и сломать себе шею, Джек». — Последнее она добавила с улыбкой.
— А где сейчас ваш аэро-цикл? — Джаспер бросил испытующий взгляд на стоящий на тумбочке саквояж гостьи, словно там действительно мог бы уместиться велосипед с оболочками. — И почему «Коржик»?
На лицо Полли впервые наползла тень. По дрогнувшим на мгновение губам и отведенному в сторону взгляду, было ясно, что с ее аэро-циклом произошло что-то очень печальное.
— Он сейчас не со мной, — тихо сказала она. — А «Коржик», — Полли неожиданно улыбнулась и посветлела, — ну, потому что он такой милый, ну прямо, как… как коржик!
У доктора Доу была аллергия на коржики, и отчасти как раз оттого, что они были милыми. У него все милое вызывало отторжение.
— Вы надолго в Габене? — В голосе доктора явно читалась надежда, что эта Полли Трикк забежала на мгновение поздороваться и уже спешит обратно на вокзал, чтобы отбыть в свой чудной и странный Льотомн.
— Дядюшка, — одними губами укоризненно проговорил Джаспер.
Но Полли ничего не заметила.
— Скоро начнется ренн, месяц дождей, — не люблю дожди, — сказала она. — Это самый нервный месяц. Вот я и подумала, почему бы не погостить у своей любимой тетушки, пока он идет? Чудесная идея, не находите?
— Да, конечно, — недовольно проговорил Натаниэль Доу. — А сколько длятся эти месяцы?
— Каждый по-разному. Ренн длится восемьдесят шесть дней.
— О нет, — едва слышно проговорил доктор Доу, а Полли и Джаспер, не сговариваясь, улыбнулись.
— Я остановлюсь во флигеле у тетушки, — сказала Полли. — И… — она на секунду замолчала и каверзно поглядела на доктора, — не буду вас смущать.
— Меня невозможно смутить, — важно заявил доктор Доу, и племянник с удивлением обнаружил то, чего прежде в дядюшке не замечал — легкое неловкое покраснение. Это было очень странно и необычно. А еще — требовало детального изучения.