О носах и замка?х
Шрифт:
— Добрый вечер, мисс Полли, — проговорил он угрюмо. — У вас новый костюм?
— Добрый вечер, Джаспер, — сказала девушка. — Да. Подарок тетушки.
— Старый был лучше.
— Ну, — Полли даже не успела оскорбиться, — у вас в городе не носят то, в чем я прибыла, — слишком ярко для Габена.
Мальчик пропустил ее в прихожую и закрыл дверь.
— Скоро ужин, — сказал он таким несчастным голосом, будто сообщал о том, что скоро вступит в силу запрет на улыбки.
Полли кивнула, не зная, что сказать. Джаспер, грустный и ссутуленный, понуро поплелся
Царящая в гостиной дома № 7 обстановка отличалось от явленной ей по приезду кардинальным образом. Она поняла это сразу же. Напряжение и колючесть — будто натягиваешь связанную нелюбимой бабушкой шерстяную кофту, даже запах кофе, витающий здесь, сейчас был будто бы пережаренным, горелым. Он горчил настолько, насколько запах вообще может горчить.
Гостиная перестала походить на себя. Если утром это было теплое и приятное место, то сейчас оно выглядело холодным, неуютным и весьма зловещим. Угли в камине тлели еле-еле, лампы при этом не горели, и по стенам ползли уродливые тени, корчащиеся в приступах тошноты. Варитель, душа и сердце этого места, был сломан — он дымился, а его рука безвольно повисла на погнутом гармошечном механизме.
Тетушка Евфалия, накрывающая на стол к ужину, выглядела нервной и раздраженной — еще больше, чем днем. Она окинула вошедшую и кивнувшую ей Полли тяжелым подозрительным взглядом и принялась раскладывать кружевные салфетки. Пчела Клара молчаливо сидела на столике у радиофора — она тоже выглядела грустной — даже не думала жужжать.
Полли посетило очередное неприятное чувство — какое бывает, когда ты пропускаешь главу в книге, читаешь следующую и не понимаешь, что происходит, не узнаешь ни мест, ни персонажей, ни событий. Она действительно будто бы беспечно пролистала целый день из жизни этих людей, и за этот день многое успело произойти.
На мгновение Полли поймала себя на нелепой мысли: «Может, я по ошибке постучалась не в тот дом, и меня встретил не-тот-Джаспер, здесь не-та-тетушка, не-та-пчела и не-тот…»
Доктор Доу сидел в своем кресле у камина вполоборота к входу. На коленях у него лежала коричневая конторская папка. Он разбирал какие-то бумаги.
— Вам вовсе не обязательно ходить через дом, — сказал он, не удостоив Полли даже короткого взгляда. Прозвучало это настолько грубо и резко, что девушку даже передернуло. Доктор Доу таким образом напоминал ей, что она — не гость в этом доме, а всего лишь родственница его работницы, прислуги. Если до этого у Полли и было гадко на душе, то сейчас гадость затопила ее всю. — Вам стоит ходить через заднюю дверь и флигель.
— Конечно-конечно, — сконфуженно пробормотала девушка, но Джаспер громко и зло выкрикнул:
— Нет, вы можете ходить через дом, мисс Полли! Не слушайте его!
Доктор Доу медленно поднял голову и пронзил племянника ледяным взглядом.
— Может быть, мне стоит напомнить, что это не твой дом и ты не имеешь права здесь командовать? Вроде бы ты здесь тоже всего лишь временный постоялец. И на твоем месте я бы радовался уже тому, что тебе самому позволено ходить через дом.
Мальчик
И хоть Джаспер глядел на доктора с яростью и ненавистью, его эмоции ни в какое сравнение не шли с вспыхнувшей, точно керосиновая горелка, тетушкой Евфалией.
Экономка вскинулась и возмущенно произнесла:
— Что вы себе позволяете, доктор?! Вы не можете говорить так с мальчиком — он подобного не заслуживает! И вам следует попридержать тон в присутствии дам. Вы ведете себя невоспитанно и неприемлемо! Я советую вам вспомнить, что вы джентльмен!
— Обойдемся без ваших советов, миссис Трикк, — резко ответил доктор Доу.
— Вы ведете себя так, доктор, что сейчас я вынуждена признать: миссис Баттери, моя подруга, которая всегда о вас не слишком лестно отзывалась, в чем-то права.
— Боюсь, ее мнение так же ничего не значит, — отчеканил доктор. Почувствовав, что все объединились против него, он сложил папку, поднялся на ноги и направился к лестнице. — Ужин отменяется. Попрошу меня не беспокоить.
— Кажется, вы и так слишком уж обеспокоены, — бросила вслед ему экономка. — Поддержанием своего высокомерия!
Доктор Доу на это ничего не ответил, посчитав ее слова недостойными его внимания, гулко протопал по лестнице и скрылся на втором этаже. Спустя какое-то время хлопнула дверь его кабинета.
В гостиной поселилось тяжкое, нехорошее, вязкое молчание. Прервала его миссис Трикк.
— Я надеюсь, хотя бы вы, мастер Джаспер, поужинаете.
— Нет, — со злостью выпалил мальчик, взял книгу и отправился в свою комнату.
Тетушка Евфалия и Полли остались в гостиной вдвоем.
— Что… что произошло? — испуганно спросила девушка.
Миссис Трикк не ответила, развернулась и покинула гостиную.
***
Лиззи Хоппер осуждающе и непонимающе глядела на старшего брата, который все вертелся у большого зеркала на гардеробной дверце, и никак не мог правильно повязать галстук.
— Мне все это не нравится, — сказала она, на что брат пробормотал что-то неразборчивое в ответ. Он был слишком занят и сосредоточен, то и дело сбивался и негромко ругался — дело в том, что он надевал галстук впервые в жизни и очень боялся сделать что-то не так, ведь Бэнкс его потом на смех поднимет.
— Что ты там бурчишь себе под нос? — спросила сестра. — Ты помнишь, что мы говорили о бурчании под нос, Хмырр?
— Помню, Лиззи, помню, — Хмырр Хоппер поглядел на сестру утомленно и тут же вернулся к сражению с галстуком.
Сказать, что Лиззи была обеспокоена, значит, ничего не сказать. На себя ее брат сейчас совсем не походил. Зачем-то достал со дна сундука старый отцовский костюм в клетку — он едва в него влез: девушка могла бы поклясться, что пару раз слышала треск швов. Каминной золой натер туфли, в которых до того жили мыши. Так более того — еще и надушился парфюмом, который также откопал где-то на чердаке. Запах в комнате стоял просто невыносимый — только гремлинов травить. Лиззи совершенно не узнавала брата.