О носах и замка?х

Торин Владимир

— Это Бэнкс все подстроил, я уверена…

— Что? — удивился Хмырр. — При чем тут Бэнкс?

— Он просто хочет, чтобы ты бросил меня, чтобы я осталась одна и тогда он явится и…

Хмырр знал, что Лиззи считает его напарника своим личным злодеем, но относился к этому несерьезно. Он считал, что Бэнкс просто безобидный толстяк.

— Ну, не плачь. Он никуда не явится и…

И тут во входные двери дома раздался тяжелый стук. Отзвук от него незваным гостем прошел через темную прихожую, поднялся по лестнице, проскользнул в щель приоткрытой двери комнаты. Лиззи вздрогнула.

— Хоппер! — раздался крик с улицы. Бэнкс все же явился. — Выходи! Опоздаем!

— Ты не переживай, Лиззи. Все будет хорошо. Мне пора. Приду поздно.

Хоппер

поцеловал сестру в щеку и потопал к выходу. Вскоре до Лиззи донесся стук захлопнувшейся двери, и он будто вырвал ее из горестных мыслей.

— Хмырр, постой! — Она бросилась следом за братом вниз по лестнице, подхватила что-то с вешалки, распахнула дверь и воскликнула: — Ты забыл… шарфик.

Но на улице уже никого не было.

***

Полли не могла уснуть. Она лежала в своей узкой кроватке на верхушке шкафа, глядела в потолок, до которого могла достать рукой, и раз за разом прокручивала в голове все произошедшее за сегодняшней день.

Пока горел свет, пока по дому ходили люди, она по сути не оставалась наедине со своими мыслями, но стоило дому затихнуть, а свету погаснуть, как в ее голове будто бы раскрылся театральный занавес, и из-за него выскочили, кувыркаясь и кривляясь, злобные уродливые шуты гадких мыслишек. Они устроили шоу «Попробуй засни!».

За стеной негромко сопела тетушка Евфалия. Странно, что она вообще могла спать — с ее-то паранойей. Полли нисколько бы не удивилась, если на самом деле тетушка сейчас не спала, а вместо этого поставила на граммофоне запись собственного сопения, в то время как сама сидела в углу с ножом в руках, в любую минуту ожидая нападения.

По возвращении, помимо неприятной сцены с доктором, Полли ждал разговор с тетушкой Евфалией. И она устроила племяннице форменный допрос.

— Где ты была весь день? — спросила тетушка.

— Я просто решила прогуляться. Последовала твоему же совету, — оскорбленная подозрительностью Евфалии Трикк, ответила Полли. — Мы были в кафе «Вирчунс» в пассаже на этой… как ее… площади.

— «Мы» — это кто? — спросила въедливая тетушка.

Полли тяжко вздохнула, давая тетушке понять, как она относится к ее допытливости и подозрительности, но взгляд тетушки сообщил, что лучше все честно ответить.

— Я познакомилась в городе с девушкой-посыльной. Ее зовут Китти Браун.

В ответ на это тетушка бросила быстрый взгляд на книгу «Как победить злого гения. Справочник и инструкция». Она пробормотала себе под нос:

— Пятая глава… все, как в пятой главе.

Полли раздраженно схватила книгу, быстро нашла пятую главу и прочитала: «Один из важнейших инструментов злого гения — это связь. Злого гения от простого убийцы, похитителя, шантажиста и прочих подобных личностей отличает то, что первый почти никогда не станет ничего делать сам. Он не станет пробираться в дом к вашей бабушке и бить ее канделябром по голове, когда она будет беспечно мурлыкать какую-то песенку за вязанием. Для подобного у него есть план, есть свои исполнители. Зачем ему пачкать руки и подставляться, когда можно подсыпать перцу вашей бабушке в ее вязание и довести ее до… вступления завещания в силу путем непрекращающегося чихания. И он провернул бы все небанально, подошел бы к вопросу творчески, с изобретательностью. Злой гений — художник, но и конструктор.

Все сложные планы состоят из многочисленных процессов, порой происходящих в совершенно разных местах и подчас в одно время. Даже злой гений не может находиться в нескольких местах сразу — это вообще никому не под силу, если не брать во внимание ворбургского паразита Вурмскадлинга. К тому же, как мы не раз упоминали, злой гений почти никогда не действует самолично, и для приведения шестерней его плана в движение у него есть конверт, полный агентов. Наиболее же хитроумные злые гении никогда лично не встречаются со своими агентами и сами не передают им приказы, чаще всего у них для этого есть специальные люди — связные. Наиболее удобно, когда эти связные не

привлекают к себе внимания по роду своей деятельности и при этом много и часто перемещаются по городу. На эту роль лучше всего подходят различные посыльные, почтальоны, курьеры, торговцы вразнос. Кто может просчитать: доставляет ли посыльный из рыбной лавки двух карасей к обеду для миссис Роузвуд или же передает замаскированный приказ агенту действовать, спрятанный в рыбьих желудках? И вот уже кухарка миссис Роузвуд, милая недотепа Сьюзи, превращается в орудие: толкает маятник и толкает хозяйку из окна. А все потому что какой-то неприметный парень в фартуке с надписью «Мистер Рыббс и К°» на велоцикле с корзинкой привез ей пакет из лавки.

Без подобных связных злым гениям пришлось бы лично прятаться за углом с биноклем, подстерегать своего агента, улучать момент, чтобы его перехватить, пока никто не видит, и передавать ему сообщение, пока никто не слышит. Сплошная морока и неоправданный риск.

Поэтому если вы все же решили встать на опасный путь противостояния злому гению — и не важно, таинственный ли это заговорщик, оплетший своими щупальцами городской совет, или же ваша маленькая сестренка, задумавшая неладное, — относитесь с подозрением и особым вниманием к людям, которые что-то там привозят и передают. Ваш булочник, оставляющий специально для вас самый пышный багет. Молочник, которого вы знаете целых сто лет и который знает поименно всех ваших многочисленных кошек. Приветливый мальчишка, сын мистера Бьюри из бакалейной лавки, который всегда был таким вежливым и обходительным. Любой может оказаться одним из них. Остерегайтесь и будьте начеку…».

— Тетушка, ты серьезно?!

Но тетушка была крайне серьезна. И верно — паранойю нельзя недооценивать. Что тетушка подтвердила практически сразу же:

— Никакой задержки не было, — сказала она, обвиняюще глядя на Полли. — Поезд прибыл по расписанию.

— Что?

— Я была на вокзале. Ты сказала, что твой поезд… — Тетушка достала из кармана передника небольшой листок бумаги и что-то прочла: — задерживался — какая-то поломка. В Дарлингтоне ты села на дирижабль «Шторнуэй», который следовал до Уиллабета. В Уиллабете ты села на поезд «Кранглин».

— Ты все записала? — пораженно прошептала Полли. — Тетушка, это уже совсем не смешно.

— Я все проверила. На вокзале сказали, что…

— Это просто возмутительно! — воскликнула Полли. — Кто давал тебе право за мной шпионить?!

— Как говорится в книге, нужно обратить особое внимание на задержки и опережения событий — быть может, они…

— Да-да, часть коварного плана! Тетушка, ты меня пугаешь… ладно, ты хочешь знать жуткую и зловещую правду? Как пожелаешь! Поезд не ломался! Я просто опоздала на него, потому что я до последнего не хотела сюда ехать, и кажется, не зря. Но потом я подумала: «Нет же, Полли! Ты должна приехать в Габен. Тетушка так тебя ждет! Она соскучилась!». Тогда я пошла на аэро-вокзал и взяла билет на дирижабль «Регина» (аэровокзал приписки Льотомн — можешь проверить!) и попыталась нагнать «Юго-западный экспресс», но наш дирижабль шел другим маршрутом и сильно опередил его. Стюард на «Регине» посоветовал мне сойти в Уиллабете, и там я села на «Кранглин», чтобы не терять время, поэтому я приехала раньше и на другом поезде. Это проверить проще простого. А выдумала я себе приключение, потому что не хотела говорить, что отговаривала себя приезжать: у меня на душе давно кошки скребут, потому что у меня настроение хуже некуда и жизнь началась противная — не как в тех книжках, которые ты читала мне в детстве, а убогая жизнь убогих людей. Глупая рутина, даже напасти и горести сплошь приземленные и унылые. Мне об этом нужно было рассказывать твоему этому злобному доктору? Я просто хотела впечатлить мальчишку и придумала себе приключение, потому что я, мол, вся из себя такая интересная и загадочная — я ведь из Льотомна, где «обитают одни чудаки»: могу я придумать себе спонтанное приключение на пустом месте?!