О той, что любила свободу
Шрифт:
Деймон сам не понял, как с восхищением смотрел на подругу. Что же с ним произошло? Все ее движения заиграли новыми прелестями, все слова приобрели новый смысл и зазвучали притягательнее. Элизабет стала теперь его постоянным собеседником, они вместе проводили научные работы, ходили в театр. Одним холодным вечером он сидел у нее дома, они писали домашнее исследование по заданной теме. Они увлеченно говорили, потом умолкали, в какую-то секунду оба замерли в нескольких сантиметрах друг друга. Элизабет облизнула губы и с предвкушением посмотрела в глаза Деймона: на его встревоженное лицо
– Прости меня, – бросил Деймон, поднимаясь с ковра, – доброй ночи, – он отрывисто поцеловал ее поникшую руку.
Элизабет была многим лучше Кэтрин: в этой девушке не было эгоизма, пустого отношения к жизни, зато была ответственность за свои поступки, добросердечность. Но в ней не было главного – она была не Кэтрин. Несмотря на все хорошее в ней, Деймон не мог поверить, как он будет ее целовать, это показалось ему странным. К тому же они долго дружили, к чему было портить это ненужной романтикой.
В марте он вместе с отцом, Стефаном и Еленой отправился в поместье тетушки Лиз, находившееся под Петербургом. Все его существо желало лишь одного – найти скорее Кэтрин.
– Ох, она здесь не появлялась! Я бы не стала врать, – сокрушалась тетушка.
– Ну, ничего, хотя бы погостим у вас денек другой, – не огорчился ничуть Джузеппе.
Деймон мало разговаривал. Он все эти дни ходил по местам детства Кэтрин, хотел через них понять ее. Лишь в последний день много расспрашивал у тетушки о ее племяннице. Всю обратную дорогу он был подавлен еще больше, чем прежде.
========== 15 Глава. «Неожиданный гость» ==========
Вот так и вышло, что Деймон оказался на пороге дома Полетаевых. Елена не выдержала и рассказала все ему, написав письмо, пока он учился. Он не мог и не хотел злиться на жену, уж слишком много он страдал, пока скучал по ней.
Вечер за ужином прошел тихо после появления мистера Сальваторе. Тетушка Лиз иногда пыталась что-нибудь невзначай сказать о погоде или о делах в загородном поместье, чтобы прервать неловкое молчание, воцарившееся за столом.
Ночью Кэтрин с Деймоном долго не спали, сидя у кроватки Нейтана. Леди Кэтрин рассказывала мужу обо всем, что сделала, о сыне, о Кэролайн и дядюшке с тетушкой.
– Скажи мне, отчего именно тогда? Мы были вроде бы счастливы… хотя, может, мне это все только так казалось, – спросил Деймон жену.
– Не знаю… – выдохнула Кэтрин, – хотя подожди, я лгу… я, наверное, хотела себе что-то доказать: хотела доказать, что независима от тебя, что неподвластна тебе. Во мне пробудилось чувство к тебе, и это испугало меня. Я просто, наверное, долго сходила с ума, но после всего случившегося я многое осознала.
– Я догадывался, но всегда хотел верить, что ты лучше, – улыбнулся Деймон в ответ.
– Прости меня за все, и никогда не думай обо мне лучше, чем я есть на самом деле. Обещаешь?
– Обещаю. И обещаю не потому, что ты просишь, а потому, что так правильно.
–
– Тебе нельзя давать слишком много свободы, как бы ты ни любила ее, – его глаза сверкнули игривым огоньком.
– Я тебя люблю, мой дорогой супруг, я это признаю, – Кэтрин присела на колени к мужу и погладила его кудри.
Деймон нежно поцеловал жену и прижался к ее груди. Сейчас все было так спокойно и хорошо для них обоих после стольких переживаний. Теперь эти двое знали, какова цена счастья и осознания собственного смысла жизни – у каждого человека он все равно свой.
После приезда Деймона прошло 4 месяца. Василий Николаевич предложил вернуться обратно, в их загородное имение. Супруги Сальваторе пока не спешили уезжать в Америку, да и тетушка настаивала родственников остаться у нее еще. Торопиться было некуда, и они с радостью встречали весну в России. Вскоре приехали Елена со Стефаном, они как раз хотели отметить первый годик своей маленькой Дэнис да показать ее тетушке Лиз и дяде Василию. По этому случаю Элизабет устроила праздник на открытом воздухе: около поместья расставили столы и стулья.
– Ах, ну, что за чудо! У моих девочек уже свои малыши. А ведь когда-то вас привезли сюда такими же крошками, – она пустила наивную слезу, – время так быстро бежит.
– Тетушка, ну, полно вам, а то сейчас Дэнис тоже расплачется, глядя на вас, – ласково утешала ее Елена, протягивая к тете сидящую у нее на коленях дочурку.
– Как она похожа на Стефана… – протянула тетушка, покачивая головой.
– А это так ужасно? – засмеялась Елена.
– Елена, будет ужасно, если Нейтан будет похож на меня! – вмешалась Кэтрин в разговор.
– Ну, перестань, милая, – Елена взяла сестру за руку, – ты чудесный человек, просто ты раньше была легкомысленна, но ведь ты же научишь Нейтана, что человек должен за все свои помыслы и поступки нести ответственность. Так ведь, Нейт? – ласково обратилась она к племяннику, жующему черешню на руках у матери.
– А где наши мужчины?
– Играют в шахматы, вон там! – сестра указала леди Кэтрин пальчиком на чайную беседку.
– Девочки, а вы знаете, что сегодня к нам приезжает брат мистера Майклсона, царство ему небесное – Рональд? Я была так удивлена, – по-старушечьи протянула тетушка Лиз.
– Нет! – хором ответили сестры.
– Мне пришло письмо вчера вечером. Простите, что не сказала, значит приснилось, – она смущенно засмеялась.
– А вы с ним виделись хотя бы раз?
– Ну, он приезжал иногда с братом, весьма милый молодой человек. Он тоже был дружен с моим мужем, как и Никлаус, хотя он, в отличие от мистера Майклсона, всегда был редкостный повеса.
После этого разговора семейство продолжило праздновать. Вечером Елена с Кэтрин, сами того пожелав, отправились на кухню, помогать Марфе Никитичне с ужином. Мужья остались с детьми, естественно, не без присмотра няни и тетушки Лиз, которая все время боялась, что папаши натворят чего по неосторожности.