Объект подлежит уничтожению

Fa-Natka

Третья минута. Пора. Нажимаю на кнопку открытия двери, ныряя в полумрак коридора.

20. Шанс

Внутри меня всё завязалось в узел от страха. Пульс стучит в висках так, что заглушает даже шаги. Осторожно крадусь вдоль стены и стараюсь не упасть в обморок от волнения. К горлу подступает тошнота из-за излишней нервозности. Всё-таки прошедший день значительно успел потрепать мне нервы. И единственным светлым пятном во всем этом является то, что происходит между нами с Итаном. Только Эванс сейчас удерживает меня. И именно он толкает на такие безумные поступки как этот. Шаг, ещё один. Камера делает поворот, снимая

выход из моего отсека, а значит скоро развернется ко входу в отсек 2092. Считанные секунды остаются, чтобы сделать решающий рывок. И меня просто пробивает дрожь от того, насколько близка опасность. Но вот дверь в отсек Эванса открывается, и я ныряю в комнату. Не успеваю даже ничего понять, когда ощущаю крепкие руки мужчины. Мгновенно оказываюсь объятиях Итана и наконец-то выдыхаю с облегчением. Я в безопасности.

— Ты умница. Всё уже, Эш. Всё в порядке. У тебя получилось.

Покрывает моё лицо быстрыми поцелуями, а я отчаянно цепляюсь пальцами за его шею в поисках успокоения. Всё ещё слышу бешеный ритм сердцебиения и страх, который медленно отступает, впуская совершенно другие чувства. Мне до безумия необходимо находиться в плену рук Эванса. Быть ещё ближе.

— Тшшшш, всё хорошо. Иди сюда!

Не успеваю опомниться, когда он одним резким движением поднимает меня. И я машинально обвиваю его торс ногами, ещё крепче цепляясь за плечи, вдыхая запах волос и прижимаясь щекой к его голове.

Эванс проходит по отсеку и, так же удерживая меня на руках, разворачивается спиной к спальному месту и садится. Подтягивая меня ещё ближе к себе, крепко стиснув ладонями ягодицы. Нахожу его губы, растворяясь в этом спасительном поцелуе.

В мире, где нет места никаким эмоциям, мы каждое мгновение, проведенное вдвоём, ощущаем настолько остро, что пытаемся вырвать для себя этот момент, раствориться в нем. Каждый поцелуй может стать последним, поэтому мы отдаемся друг другу без остатка. Только когда воздуха не хватает, а губы начинают слегка болеть от такого напора, я немного отстраняюсь, делая рваный вдох.

— Хочу быть с тобой… Всегда.

— И я хочу этого.

Он говорит это так серьезно, что внутри меня разрывается сотня атомов. Вновь ощущаю болезненную безысходность. Нам даже не надо слов, чтобы понимать о чем думает другой. Удивительно, но Итан всегда понимает меня, чувствует. Ослабив тиски объятий, он бережно проводит пальцами вдоль позвоночника, вызывая трепетную волну дрожи. И каждое его слово, сказанное шепотом, значит гораздо больше всех уставов и законов нашего мира.

— Мы что-то придумаем, Эш.

И я верю ему. Эта слепая надежда единственное, что у нас есть. В глубине души я понимаю, что это всего лишь самовнушение, ведь шанса на спасение нет. Но всё равно продолжаю убеждать себя в том, что мы найдем выход.

— Знаю. Мы обязательно что-то придумаем.

Эванс проводит пальцами по моим волосам, оставляя лёгкий поцелуй на моём виске, противоположном от чипа.

— Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

Он отстраняется немного, всматриваясь в мои глаза. Даже в полумраке комнаты, замечаю тень беспокойства на лице мужчины и спешу успокоить. Ведь я действительно уже пришла в норму.

— Всё хорошо. Ты… — чуть прикусываю губу, стараясь сформировать мысли в предложения и почему-то чувствую неловкость. — Хочешь повторить?

Итан осторожно заправляет прядь моих волос за ухо, чуть улыбаясь. И это, пожалуй, лучшее, что происходило за весь день. Непроизвольно улыбаюсь в ответ, копируя его эмоции.

— Я очень хочу этого, Эшли. Но боюсь снова делать тебе больно.

Отбрасывая стеснения и лёгкое волнение, выпутываюсь из кольца его рук и встаю со спального

места. Боюсь ли я боли? Нет. Она была мимолетной. В отличие от чувства единения, которое я испытывала вчера, когда мы с Итаном переступили черту. Не знаю, возможно, это странно, учитывая, что процесс был не самым приятным для меня. Но я хотела бы повторить это. Ещё раз почувствовать его прикосновения на теле, скрытом от всех одеждой. Снова задыхаться от переполняющего ощущения всепоглощающей страсти. Поэтому, отбросив сомнения, снимаю вещи. Стягиваю штаны, которые немного стесняют движения. И за ними следом на пол ложится рабочая рубашка, которую я надела перед выходом, чтобы не переживать хотя бы о внешнем виде на рабочем месте. Сегодня я целый день чувствовала себя неловко из-за отсутствия рубашки под халатом. Эванс сидит неподвижно, наблюдая за каждым моим действием. В слабом свете одинокой лампочки я вижу его прожигающий внимательный взгляд и чувствую, как заливаются румянцем мои щеки.

— Мне нравится наблюдать за тобой.

Его голос немного меняется, становится чуть более хриплым. И это действует на меня похлеще любых даже самых откровенных прикосновений. Пробуждает что-то неизведанное. Не знаю, как можно объяснить это чувство, но я испытываю неконтролируемую необходимость в его близости. Снова подхожу к Эвансу, на этот раз расстегивая крепления на его рубашке. Медленно оголяя тело Пальчики ныряют под ткань, и я практически схожу с ума. Когда ощущаю тепло его кожи. Очерчивая ладонями его плечи, провожу по шее и вниз к груди. Освобождая его от лишней одежды.

— А мне нравится прикасаться к тебе.

Мои слова действуют подобно катализатору. Назад уже никогда не будет пути. Поэтому, когда он укладывает меня на кровать, я испытываю только жажду. Хочу его. Сильно. Полностью.

— Ты точно хочешь ещё раз? Вдруг тебе снова будет неприятно?

Произношу утвердительный ответ шепотом. Стараясь не думать о том, что могу снова испытать дискомфорт. Даже если это и так, я всё равно не хочу терять шанс быть ближе. Неизвестно, что будет дальше, и у нас просто может не быть времени, чтобы вновь повторить подобное.

Эванс действует очень осторожно, боясь навредить. Широкие ладони очерчивают изгибы моего тела, и я наслаждаюсь этими поглаживаниями. Слегка прикусываю губу, когда пальцы задевают ареолы. Даже в таком освещении замечаю взгляд Итана, поглощающий. Он получает удовольствие от каждого прикосновения, изучая моё тело. Отмечает каждую реакцию, и от него не ускользает, насколько чувствительна зона груди. Неотрывно смотрю на него, точно так же наслаждаясь каждым этим запретным касанием. В глубине бездонных глаз я тону, захлебнувшись теми чувствами, которые испытываю.

Прикосновения сменяются поцелуями, которые действуют на моё сознание опьяняюще. Как лучшее из тех лекарств, которое назначают при сильных болях. Они исцеляют, заменяя и вытесняя все мысли и переживания.

Между поцелуями и стонами произношу его имя, ощущая, как это действует на Итана, подталкивая к дальнейшим действиям. Он изучает меня, оставляя на теле новые отметки от жадных поцелуев. Голова кружится от того, как велико притяжение. Когда нет ни одной мысли кроме желания. Когда тело обжигает от каждого действия, я растворяюсь и вновь оживаю. Поцелуи опускаются ниже, и когда он касается груди, выгибаю спину ему навстречу. Знаю, Эванс сейчас ухмыляется. Даже отсутствие освещения не мешает мне понять это. Быстро нашел необходимые чувствительные точки и на удивление умело использует против меня мои же слабости. Он отрывается от ласк, чуть приподнимаясь на вытянутых руках. Цепляюсь за его плечи, стараясь притянуть его ближе, но он не позволяет этого сделать.