Оберег воплощения

Григорова Юлия

Выносить эту пошлятину я больше не могла. Решение было принято за секунду. Поддавшись вперёд, я коснулась его щеки носом, но мужчина разгадал мой план и попытался увернуться. Из-за этого губы скользнули по его губам в лёгком поцелуе, но мне оказалось этого достаточно. Вложив в касание бушующую в груди злость, я постаралась успокоить сердце, а сама мысленно приказала мужчине немедленно отпустить меня и отойти от выхода.

Стоило убрать лицо от лорда Мисткерла, как он разжал руки и отстранился. В этот самый миг окно напротив нас разбилось в дребезги, а в стену возле моей головы вонзился нож. Лезвие с треском вошло

в дерево и торчало, пошатываясь из стороны в сторону. Проследив за тем, откуда прилетел клинок, я сразу увидела Прая. Выражения его лица с такого расстояния я не смогла рассмотреть. Покосившись на замершего на другом конце гостиной Лиама, я победно улыбнулась. Всё же что-то я могу сделать и самостоятельно, и без помощи всяких там ищеек, а наглец ещё и на свой счёт эту победу запишет.

Вытащив нож из стены, я поспешила на улицу, но ищейка меня опередил. Мы столкнулись прямо перед входной дверью, когда та закрылась за его спиной. Выпрямившись, я протянула Праю нож и крутанула его в пальцах так, что в сторону мужчины оказалась направлена рукоятка.

— Что-то потерял? — победно заявила я.

— Он…

— Ты сам прекрасно всё слышал, благодарю за беспокойство, но в вашей помощи не было нужды, — прервала я попытку мужчины что-то спросить.

Нахмурившись, он одним движением забрал у меня оружие и убрал в ножны на бедре.

— О, так я помешал вашему воссоединению? Прости великодушно, но гул ветра очень мешает подслушивать беседы, что ведутся шёпотом и с придыханием в стенах дома, — язвительно заметил Прай.

Я же вдруг поймала себя на том, что мне не понравилось то, как он сказал эти слова.

— А вы разве не должны были неотрывно наблюдать за мной на тот случай, если произойдёт что-то подобное? Другим были заняты? — я невольно махнула рукой на двери гостиной и поставила её на пояс.

В глазах ищейки на секунду промелькнула ярость.

— Я ещё и от женихов должен тебя оберегать? Я не твой отец, чтобы охранять твою невинность и бросаться на каждого, кто к тебе приблизится. — Я в очередной раз за поездку не выдержала и отвесила ищейке пощёчину, но он даже не шелохнулся и никак не попытался остановить меня. — Так и быть, в следующую ночь постелю твой матрас рядом с его. Пусть тогда он вас и охраняет, — процедил Прай сквозь зубы.

Сжав руки в кулаки, я обошла наглеца и распахнула дверь. Стремительный порыв холодного ветра ударил в лицо, вынудив закрыть глаза и закутаться в плащ посильнее. Не оборачиваясь, я направилась к лошади.

Лорд Мисткерл вышел из особняка сразу за Праем, и как ни в чём не бывало, направился к своему коню. Наглец проводил его хмурым взглядом и поспешил нагнать меня. Без лишних слов он предложил помощь, но я выставила руку в сторону.

— У меня всё было под контролем, — зачем-то повторила я.

— Конечно, и в помощи ты не нуждалась, как и не нуждаешься сейчас, я понял! — буркнул он. Порывы ветра уносили от меня звук его голоса, и слова казались слишком тихими.

Забравшись в седло, я дождалась, пока Прай займёт своё место и подаст сигнал о готовности Трею. Вся наша процессия с новыми силами отправилась в путь, оставив особняк лорда Мисткерла позади.

Вечером, когда мы с трудом нашли место для ночлега и обустроили лагерь, натянув одеяла и плащи между деревьями, огораживая лагерь, наглец не выполнил своих угроз и всё

равно расстелил мой матрас рядом со своим.

А я слишком часто стала ловить себя на том, что внимательно слежу за Лиамом. Сказанные им слова никак не хотели забываться.

Следующие два дня мы боролись с ветром, почти не спали, а лошади с трудом переставляли ноги. А в конце вторых суток после выезда из особняка, из чёрных туч, затянувших небо, хлынул дождь.

Глава 15

Демонстрация силы

На середине пути от

тайной деревни ищеек к городу Окстан

Веда

Стук капель о дорогу раздражал сильнее, чем препирательства похитителей. Выделенная Катой рубашка насквозь промокла, кожаные штаны стали влажными и скользили по поверхности седла, а мы ехали под ливнем всего полдня. Пальцы продрогли от сырости и лёгких потоков ветра и с трудом сгибались. Иногда я задевала ими шерсть лошади. Той это не нравилось, она фыркала, периодически качала головой и дёргала ушами. Впрочем, дождь ей тоже не нравился, не только я.

Солнце постепенно опускалось к горизонту.

За эти дни в обществе похитителей я готова была заткнуть себе уши и громко говорить что угодно, лишь бы не слышать их. Только с ливнем парочка наконец-то заткнулась, перестала препираться. До этого они бросались обвинительными оскорблениями, словно соревнуясь, кто придумает фразу пооригинальней. Молчал один Джеймс и хмуро поглядывал то на свою жену, то на её брата.

Чаще всего Крейн предлагал просто убить нас с блондином и поехать домой, но получал суровый отказ от своей сестры. Наконец она заявила ему, что если ещё раз услышит подобное предложение, то он может перестать считаться её родственником. Только тогда мужчина заткнулся. Видимо он и правда любил Кату искренней братской любовью.

О моём присутствии помнил только Джеймс, и то, парень всеми силами старался не показывать это жене. Она взрывалась каждый раз, когда он предлагал мне воды или что-нибудь перекусить, а я учтиво отказывалась и украдкой таскала из общего котла на привалах. Готовил тоже Джеймс, потому парень не был против и, наоборот, одобрительно кивал.

Останавливались мы редко, только по нужде или для ночлега. Учитывая погодные условия, никому не удалось полноценно выспаться, и все мы, кроме Крейна, выглядели потрёпанными и уставшими. Ката периодически забывала, что я сижу у неё за спиной, привязанная к седлу за талию, и пинала меня локтем.

Перед отправлением в путь троица спорила о том, как и на чём поеду я. Крейн заявлял, что если у меня будет лошадь, то я точно сбегу, а Ката придерживалась позиции, что меня стоило полностью связать и перекинуть через седло.

Я разрешила их спор, сообщив, что самостоятельно ездить не умею. Меня решили подсадить к девушке, чтобы не перегружать лошадей. На самом деле Крейн просто не хотел подвергаться опасности и касаться меня, а Джеймсу это не позволила бы сделать его жена.

Зато теперь, если я свалюсь с края неудобного кожаного седла, то повисну головой вниз. Оставалось удерживать себя в сидячем положении всеми силами и уворачиваться от резких ударов локтями от истерички. То ещё развлечение.