Оберон - 24. Трилогия
Шрифт:
Мне снова стало грустно.
На уроке я поразил всех друзей, рассказав тему, и объяснив, как решаются задачки.
Уроки по литературе остались для меня загадкой. Не было у нас таких писателей! Ни одного не знал, а прочитать не успел. Тоже был знаменитый поэт, вроде Пушкина, Гусаров, Сергей Александрович.
В истории я вообще не разбирался, читал, как сказку.
Были тут войны, как же без войн? В девятнадцатом веке в России установилась Конституционная Монархия, потом власть стала выборной, президентской,
В экономику я не вникал, оно мне надо? Я скоро забуду этот Мир. Жалко с друзьями расставаться, очень редко, где так много друзей можно найти.
Последним уроком был сдвоенный урок физкультуры. А я и забыл. Уроки проходили на школьном стадионе, мы там бегали, прыгали в высоту и в длину. Но переодевались в школьной раздевалке.
— Геннадий Николаевич! Я форму забыл! — уныло сказал я.
— Не переживай, Антошка! — весело сказал физрук, — Майка есть? Снимай рубашку, будешь так бегать.
Бегая с ребятами, я немного отвлёкся от своих мыслей, и домой уже шёл, оттаяв.
Димку и Алису я пригласил к себе. Видя такое дело, Маша позвонила маме и сказала, что не придёт на обед, некогда.
— Тошка, пошли на лоджию! — прошептала Маша мне на ухо, пока Алиска с Димкой разогревали обед.
— Тошка! — обняла меня девочка, — Не грусти, пожалуйста! Нам всем очень плохо, когда тебе грустно!
Как будто дождь идёт! — Интересное сравнение, — подумал я.
Маша начала потихоньку целовать меня.
— Маша, осторожней! — шептал я, уклоняясь от её губ, — Сейчас это очень опасно! Будешь тосковать!
— Правда? Ты думаешь, я не буду тосковать, если не поцелуюсь с тобой? — заглядывала мне в глаза Маша, — Как могла Катя обидеть тебя? Ты такой милый!
— Потому и обидела, — пробормотал я, понимая, почему Катя сорвалась. Но простить её не мог.
— Пошли кушать, — сказал я, боясь расспросов. Маша согласилась, видя, что мне неприятен разговор.
— Антошка, ты скоро уедешь, а целоваться научил только Машу! — закапризничала Алиска, когда уже поели и чай выпили.
— Ничего! — засмеялся я, — Маша научит Димку, а Димка уже тебя! — Алиска возмутилась.
— Ладно, Алиска, давай, я тебя в щёчку… — я наклонился к девочке, и вдруг был ею схвачен, Алиска прижала меня к себе и быстро поцеловала глаза, щёки, нос, и губы.
— Как долго я мечтала это сделать! — сказала улыбающаяся девочка.
Никто не посмел ей ничего сказать, глядя на её счастливое личико.
Пританцовывая, она перемыла всю посуду, и мы побежали гулять. Алиска сказала, что сегодня хочет поиграть со мной, пусть Маша разрешит. Маша только вздохнула, покачав головой.
Что значит, поиграть со мной? Мы бегали все вместе, только держались с Алиской ближе друг к другу.
Набегавшись, сидели
Я смотрел на Женьку, который тоже был с нами, и вдруг понял, зачем он нужен моим нынешним родственникам.
— Жень, нам надо поговорить, — сказал я.
Мы собрались на кухне, разложили учебники и тетрадки, и очень весело провели время, договорившись завтра снова собраться.
Я достал вазу с печеньем и конфетами, вскипятил чай.
— Чтобы ни для кого не было неожиданностью, — сказал я, — послезавтра мы с Катей уезжаем.
Воцарилась мёртвая тишина. Только Маша знала об этом.
— Женя, пойдём, поговорим, — я пошёл в свою комнату.
— Женя, — сказал я, усадив друга на стул, — тебя всё равно найдут, даже если ты вернёшься домой. Твой дар очень редкий и нужный. Ты знаешь, где мы сейчас находимся? — Женя отрицательно покачал головой.
— Женя, мы сейчас находимся в заповеднике! — Женька хлопал глазами.
— Мы в свёрнутом Мире, Женя! Так называемые Странники, или Ангелы, не знаю, как правильно их называть, поместили здесь многие вымершие цивилизации и альтернативные Миры, тоже. Они живут почти по кольцу, настолько сжата спираль развития. Ты что-нибудь понял? — Женя потряс головой:
— Зачем ты мне это рассказываешь?
— Потому что ты «ходок» между Мирами, вернее, осколками Миров. Их уже нет, они отжили своё, понимаешь? Странники выхватили куски из жизни людей, замкнули в кольцо, поместили сюда, в заповедник, или запасник. Но энергия, которая поддерживает здесь жизнь, не вечна, когда-нибудь она иссякнет, и здесь всё исчезнет.
— Антон, ты рассказываешь жуткие вещи!
— Это ещё не жуть. Ты тоже будешь таким, как я.
— Как это? — испугался Женя.
— Жень, меня выдернули из взрослого тела, я был почти старик, поместили в мальчика, подстроили, чтобы я сам, понимаешь, сам пришёл в этот заповедник! Убедившись, что я справляюсь с этим делом, переселили в это тело, тело Ангела. Теперь я смогу очень долго работать проводником.
— А что вы делаете? — спросил Женя.
— Мы собираем генный материал, передаём его Ангелам, и они заселяют планеты, пригодные для жизни, людьми, и прочими расами, возрождают вымершую Галактику.
Планеты переделывают под пригодные для жизни, люди с Земли, которые искренне считают, что делают это сами, без подсказки.
— Вы возрождаете Галактику? — удивился Женя.
— Да, но таким способом, когда считается, что цель оправдывает средства. Ты тоже подружишься с девочкой, и будешь водить её по Мирам, а она… — я замолчал, не в силах проглотить комок в горле, — Впрочем, тебе ещё рано это знать. Пойдёшь со мной? Или подождёшь, когда тебя найдут?
— Ты так ошарашил меня, Антон, мне надо подумать, привести мысли в порядок! А Юра?