Обитаемая. Восхождение в рай
Шрифт:
– И что?
– И сорьем информасыю.
– Японец подошел к очередному импровизированному столику с едой. Принюхался. От шеф-повара приволокли котлетки. Запах мяса с лимоном уже четверть часа заставляет всю лабораторию пускать слюнки. Антошка тоже не выдержал:
– Давайте, естюшки, а то опять майор заявится.
– О, Дева Покровительница, поперхнуться боишься?
– Мариса подмигнула разогнувшемуся программисту. Митяй потянулся и протянул:
– Ну, давайте, правда, что ли. И кофе, а то в глазах рябит.
–
Накамура уже подхватил тарелку и прислонился к стене. Антошка налетел на столик. Жадно вцепился в ароматную котлетку. Под язык из мяса потекла сырная начинка. Лаборант в блаженстве прикрыли глаза, наслаждаясь лимонным привкусом. С набитым ртом прошамкал:
– К ферфу андфоифа. Выфпаффя нафо.
– Хорошо подумал!
– Котлета застряла в горле - в проеме двери стоит лейтенант. Антошка потянул воздух и шумно закашлялся.
– Ты и ты.
– Лейтенант ткнул в колонистов. Только оторвавшиеся от стола тарелки замерли.
– За мной.
Митяй неуверенно разогнулся. Голодный взгляд оторвался от аппетитного блюда.
– Перед высадкой хоть поесть-то можно? Последнее желание?
Офицер хмыкнул. Суровый взгляд осмотрел замершую сцену, перешел на рычащего андроида. Вернулся к глотающему слюнки программисту.
– Вернетесь - дожрете.
– Офицер добродушно хрюкнул, - Вы пока не спускаетесь, идем ошейники снимать. И пошевеливайтесь давайте, некогда!
Тарелки радостно звякнули. Мариса подцепила салфетку и, на ходу промокнув губы, всучила ее Антошке:
– Выкинь, спасибо.
Рядом проскочил Митяй.
IX
Ридгер подкинул горошину инфокристалла - в черной глазури мелькнуло отражение коридора - поймал и вошел в темный бар. Прикрыл глаза, привыкая к приглушенному синеватому оттенку подсветки. Горошина перекатилась в пальцах, и бар быстро поплыл навстречу.
– Добрый вечер, Патрик.
Бармен поднял сонный взгляд. Обдав пивным амбре, приветливо махнул рукой. Директор проскочил мимо подсвеченной неоном стойки. Осмотрелся. Столики пустуют под тихую музыку Шопена. Тени колышутся в такт переливам мелодии. В углу потолок светится кремовым пятном над седым старичком, чопорно уминающим поздний ужин.
– Ага, - подумал Ридгер, - вот ты-то мне и нужен.
Долговязая фигура танкером поплыла на огонек. Обогнула низкие льдинки-столики.
– Не возражаете, профессор?
– Старичок мотнул головой и промокнул седые усы салфеткой.
– Толя, что опять? Спать иди.
– Вилка звякнула и поплыла к спагетти под эхо ползущего ножками стула.
– Профессор я нашел.
– Ридгер опустился напротив. Принюхался к острому соусу.
Вилка раздраженно звякнула.
– Опять? Ну чего ты нашел?.. Чего молчишь? Что ты вообще в этом понимаешь, любитель истории? Ты же бухгалтер. Бух-гал-тер.
– Профе-ессор.
– Ну, ладно,
– Старичок посмотрел на нахохлившегося мужчину. Мутно-зеленый взгляд над расстегнутым воротником жемчужной рубашки пристально смотрит в глаза. Пальцы вертят черную горошину.
– Слушаю.
– Вилка начала медленно наматывать длинные белые нитки.
– Я связался с колонистами.
– Как они?
– Отходят. Пара человек в шоке. Несколько уже вменяемы. Есть потери.
– И?
– Распорядился вскрыть седьмой вольер.
Профессор поперхнулся. Сморщенная рука нашарила салфетку и стерла с усов красные густые капельки соуса. Эдельман настороженно оглядел зал. Зашептал:
– Ты в своем уме?
– А что?
Профессор взглянул на замершую черную горошину инфокристалла.
– Ты хоть понимаешь, почему это надо делать здесь, в карантине, а не на планете?
Ридгер улыбнулся. Мутная зелень глаз сверкнула:
– Я распорядился только вскрыть технологический люк с интерфейсом.
– Тебе, что, - старичок повел вилкой по пустому залу.
– Не сидится спокойно? Как Владик в карантин попал - ты как с цепи сорвался. Подождать не мог?
– Покосился на растекающиеся красные капли на полированной столешнице.
– Ну, говори.
– Там поработали автогеном. Местный умелец-программист слил информацию.
– Кто в вольере?
– Мыши.
– О-хо-хоюшки-хо-хо. Ну?.. Чего молчишь?
– вилка нырнула в спагетти.
– Что с этими твоими мышами стряслось? Чего возбудился?
– Они больные, профессор.
Эдельман тихо хрюкнул, наслаждаясь соусом.
– А чего ты, собственно, ожидал? Лучше скажи как дела, - Эдельман еще раз окинул пустой зал и на всякий случай понизил голос, - с бомбой?
– Пытаются обезвредить.
– Ну, ты не сапер - иди спать.
Шарик звякнул о столешницу. Ридгер не пошевелился.
– Ну?.. Ну чего еще? У меня бессонница. Стар я. Поем себе спокойненько и пойду дальше за стол... Сына твоего спасать... Иди уже.
– Они все изначально больны.
Профессор раздраженно всплеснул руками:
– Ну, кто?.. Говори уже толком.
– Осторожно подхватил бокал с вином. Ридгер прислушался к медленным глоткам. Старичок наслаждался.
– Мыши в вольере заражены на Земле.
Старичок закашлялся.
– Ей-богу... Тфу ты...
– Откашлялся и с грустью посмотрел на ароматную лужицу возле тарелки.
– Ну что за день, а? Что ты несешь.
– Факт.
– Ухоженные пальцы подхватили горошину. Шарик прошуршал к старику.
– Вот бортовой журнал вольера и лог-файл.
Старичок нервно отпихнул бокал и вцепился в инфокристалл. Подслеповато уставился на директора.
– Ты серьезно?
– Тут исходное состояние и все автоматические анализы.
Эдельман подскочил: