Обнаженная модель
Шрифт:
— Анечка, в фильме «Агония» роль Николая II сыграл Анатолий Ромашин, мы с ним старые друзья, познакомились еще в 1965 году на съемках фильма «Утоление жажды» режиссера Булата Мансурова, и наша дружба с Толей продолжается до сих пор. Мне кажется, что Николай II в его исполнении очень убедителен.
— Мне тоже Ромашин очень нравится во всех ролях. Володя, если вы все-таки будете снимать у нас, я вам покажу еще много, много интересного. До встречи, я большая поклонница кино и хочу, чтобы у вас все получилось, и по мере своих сил буду помогать вам.
Латиф добился разрешения. Не знаю, как ему это удалось, но думаю, что не обошлось
В Ташкент слетались актеры по мере их занятости в той или иной сцене. Михаила Кузнецовапоместили рядом, в том же отеле, где жил и я, нас разделяла только стенка. Все свободное от съемок время мы проводили вместе. Когда он хотел поговорить со мной или выпить, то просто стучал кулаком в стену, и я через пару секунд уже был у него, каждый раз напоминая ему, что для вызова есть телефон, по которому можно просто позвонить. На что он отвечал:
— Пока я буду крутить на телефоне твой номер, ты уже будешь у меня.
Однажды рано утром раздался знакомый стук в стенку, я посмотрел на часы — было половина шестого утра.
— Что-то случилось с Михаилом Артемьевичем, — мелькнула мысль. Быстро натянул брюки и пошел к нему.
Дверь в его номер была не заперта. Михаил Артемьевич сидел за столом в трусах и майке, на его лице были видны слезы, на столе стояла початая бутылка «Столичной» и ломтики яблока.
— Что с вами, Михаил Артемьевич, вам плохо? — с волнением спросил я.
— Садись, Володька, прости, что разбудил так рано, — он тяжело вздохнул, плеснул водки себе и мне в стаканы, — мне и плохо и хорошо, одновременно. Так бывает, Володя, тебе трудно понять, ты еще молодой. Давай выпьем за здоровье моего давнего друга Ивана Рыжова. Знаешь такого артиста?
— Знаю, мы познакомились с ним еще в начале шестидесятых, в Свердловске. Он снимался в картине «Самый медленный поезд». Мы жили в одной гостинице «Большой Урал», иногда вместе собирались в просторном номере Павла Петровича Кадочникова. Так что же случилось с вами?
— Давай, Володя, сначала выпьем, я потом тебе расскажу.
Мы чокнулись. Я с отвращением глотнул из стакана, заел кусочком яблока, водка явно не шла с утра. Михаил Артемьевич выпил не закусывая.
— Раз ты немного знаком с Иваном я тебе скажу, сыграл он ужас как много ролей, да нет, не ролей, это слишком громко сказано, в основном, это — эпизоды. Как называют таких артистов, Володька?
— Таких артистов так и называют эпизодниками, — ответил я, но тут же попытался возразить, — ну почему же, у Рыжова были и роли, вот, в фильме «Самый медленный поезд» он очень хорошо сыграл жмота и негодяя, настолько правдоподобно, что зритель, несомненно, возненавидел его.
— Да, уж! Кулаков и прочих скобарей в его послужном списке достаточно. Так вот, Володя, — сказал он, подливая в стаканы водки, — мне полчаса назад позвонила моя жена из Москвы и сказала, что Ивану дали Народного. Конечно, я, как старый его друг, радуюсь, что ему присвоили звание Народного артиста. Он хоть и эпизодник, а получил таки, выходит. Мы с ним теперь сравнялись! На одну планку нас поставило наше правительство, дай Бог им здоровья, — мы чокнулись еще раз.
— Так что же вы плачете, Михаил Артемьевич, если вашего друга так высоко оценили?
— Я рад за него, рад, но обидно мне, ведь что получается. Сколько я главных ролей сыграл, и просто ролей. Первое звание Заслуженный артист Украины я получил
— Да что вы, Михаил Артемьевич, успокойтесь, вас зритель любит, обожает, вы для них «Командир корабля» и «Матрос Чижик» на все времена, — подбодрил я его.
— Ты меня не успокаивай. Лучше мне скажи, сколько ты фильмов провел как художник-постановщик? Много, и на многих студиях! И как тебя отметили? Да пока никак, вот видишь! Ты пахал, как вол, а те, кто по кабинетам бегали и начальству лизали одно место, наверняка уже в народных ходят! Так что, ты меня не успокаивай, я эту кухню очень хорошо знаю. Когда меня предлагали выдвинуть на звание Народного СССР, завистники говорили: «За что ему давать? Кузнецов в последние годы снимался на студии „Довженко“, пусть Украина его и выдвигает». А когда на Украине обсуждали мою кандидатуру на очередное звание, там завистники кричали: «Кузнецов давно живет в Москве и числится в штате „Мосфильма“, пусть они и награждают его». Вот ведь, что получается! Чехарда какая-то. До сих пор так все и решают, и решить не могут. Так и с тобой, Володька, поступят, когда дело дойдет до присвоения звания, а ты уж давно его заслужил, на многих студиях работал по приглашению. А как дело до награждения дойдет, вот тут все и повторится, как со мной. Будут тебя перекидывать из одной республики в другую и ссылаться на то, какие фильмы и на каких студиях ты делал, и также скажут — вот там пусть и дают звание. Как будто мы не одно советское кино делаем, как будто мы не члены одного Союза кинематографистов СССР, и не в одной стране живем.
Я слушал Михаила Артемьевича, и мне вспомнилось, как после работы на фильме «Восход над Гангом» председатель Госкино Таджикистана Султан Шарипович Мирзашоев, в присутствии главного инженера Душанбинской киностудии Эрнста Ахмедовича Рахимова разоткровенничался:
— Я разговаривал в отдела культуры ЦК республики о выдвижении твоей, Владимир Аннакулиевич, кандидатуры на почетное звание. Ведь ты у нас в республике провел восемь картин, и большинство из них о дружбе народов, я им даже привел в пример фильм «Восход над Гангом», который действительно интернациональный. Картина снята по мотивам таджикского поэта Мирзо Турсун-Задеузбекским режиссером Латифом Файзиевым, с русскими, узбекскими, индийскими, таджикскими актерами, и художником-постановщиком, приглашенным из Туркмении. Несмотря на все мои доводы, мне было категорически отказано присвоить тебе звание, сослались на то, что ты не наш, а из другой республики, пусть там дают звания и награды.
— Михаил Артемьевич, — сказал я, — в конце концов, не за награды и звания работаем, это искусство, без которого мы не мыслим своего существования. Это наш крест и нести нам его до конца жизни. Вот сниметесь в этой исторической картине, и вам обязательно присвоят Народного артиста СССР, вы его по праву заслужили. А сейчас успокойтесь, отдохните, примите душ, поспите, завтра рано утром мы выезжаем в экспедицию, в город Ангрен.
— Какой город?
— Шахтерский город Ангрен, в ста километрах от Ташкента. Там вы и Тимофей Спивакбудете сниматься верхом на конях, да еще переходить вброд горную реку.