Обольститель и куртизанка

Кэмпбелл Анна

– Посмотрим. – Ее рука шаловливо скользнула по обнаженной груди и незащищенному плоскому животу Эрита. Мышцы его мгновенно напряглись, предвкушая прикосновение, которого так страстно жаждало его тело.

Но ладонь Оливии замерла, так и не коснувшись его восставшей плоти.

Эрит скрипнул зубами, сдерживая мольбу, готовую сорваться с его губ, его охватила дрожь. О, если бы ее ладонь сдвинулась еще на дюйм. Всего на крошечный дюйм...

Господь всемогущий, его тело плавилось от желания. Казалось,

это тянется целую вечность.

Однако прохладные пальцы Оливии остались на его животе. Совсем близко и бесконечно далеко.

Бедра Эрита качнулись вверх.

Едва заметная улыбка мелькнула на губах Оливии, и глаза тигрицы сверкнули лукавым огнем, когда она отняла руку. Не в первый раз Эриту пришло в голову, что бархатная темная родинка в уголке ее рта – ведьмовский знак. Эта женщина наверняка наложила на него свои чары. С первой минуты, как только его увидела.

– Ты мучаешь меня, дьяволица, – задыхаясь, прошептал он.

Его сердце отчаянно колотилось, словно он взбирался на крутую гору. Эрит успел вступить лишь в первый круг ада, но готов был молить о пощаде.

Сумеет ли он выжить, черт возьми?

– М-мм, – насмешливо пропела Оливия.

– Что ты собираешься со мной делать? – хрипло пробормотал Эрит, силясь сдержать бушевавшее в нем желание.

– Я еще не решила, – задумчиво проговорила куртизанка и, обойдя кровать, крепко обхватила пальцами лодыжку Эрита. И вновь прикосновение руки Оливии заставило его вздрогнуть всем телом, словно его смял мчащийся экипаж.

– А мне сдается, уже решила.

Может, Эрит и был великим грешником, завзятым сердцеедом, но знал о женщинах достаточно, чтобы распознать выражение лица Оливии. Точно таким же хищным взглядом смотрели кошки на конюшнях в Селдене, сжимая в зубах мышь. Будущее определенно сулило графу угрозы, пытки, а возможно, и мучительную смерть.

И все же он не сопротивлялся, когда Оливия привязала его ноги к столбикам кровати. Теперь он лежал, беспомощно раскинувшись на постели, весь в ее власти.

Прежде чем купить шелковые шнуры, Эрит испытал их на прочность. Несмотря на изящество и гладкость, путы были чертовски крепкими. Граф сомневался, что сумел бы разорвать их, если б потребовалось.

Он хотел показать, что безгранично доверяет Оливии. Связанный, он оказался совершенно беззащитным. Если уж доверять, то всецело, а не наполовину.

И словно прочитав его мысли, Оливия заговорила:

– Попробуй разорвать путы, сделай это для меня.

Эрит заметил, что, утвердив свою власть над ним, Оливия перестала употреблять такие слова, как «пожалуйста», и больше не произносила его титул.

– Как пожелаешь. – Он с силой натянул веревки, связывавшие ему руки. Шнуры выдержали. Потом брыкнул ногами, пытаясь освободиться, но путы держали крепко. Должно быть, животных в таинственном

поместье, где прошло детство Оливии, связывали более чем надежно.

– Не выходит?

Она стояла у изножья кровати, разглядывая Эрита цепким, оценивающим взглядом, совсем не похожим на взгляд любовницы. Тело графа мучительно напряглось. Он старался не придавать значения холодности Оливии, но это оказалось весьма непросто. Вдобавок неистовое желание сжигало его изнутри.

– Не выходит.

– Хорошо. – Она лениво провела пальцем по его щиколотке вверх, к колену. Там ее рука замерла. Замерла надолго.

У графа пересохло во рту.

«Выше, выше», – мысленно взмолился он.

Надсадный крик взорвался в его голове. Эрит до боли стиснул зубы. Он обещал отдать себя во власть Оливии. Поклялся безропотно принять все ее капризы и фантазии.

Еще задумывая свой план, Эрит сомневался, сможет ли его выполнить. Теперь же, лежа связанным, словно бык, предназначенный на убой, он уныло спросил себя, осуществим ли его безумный замысел.

Не отнимая руки от колена графа, куртизанка обогнула угол кровати. Ее восхитительный медовый аромат с ноткой дыма мешался с мускусным запахом мужского тела, доводя Эрита до головокружения. От взгляда Оливии, беззастенчиво разглядывавшей его наготу, графа бросило в холодный пот, хотя на холод жаловаться не приходилось. Эрит еще до возвращения хозяйки приказал разжечь огонь в камине, и в комнате было довольно тепло. Разгоряченная кровь бешено стучала у него в висках, тело пылало жаром.

Оливия нарисовала пальцем маленький кружок на его колене. Его жезл дернулся, когда Эрит представил себе, что рука медленно двинется вверх.

– Оливия, – проскрежетал он, отлично сознавая, что именно этого эффекта она и добивалась.

– Да? – отозвалась она безразличным тоном. – Хочешь, чтобы я тебя развязала?

– Да.

– Нет.

– Хорошо.

Словно в награду за этот ответ палец Оливии двинулся вверх по бедру Эрита. Всего один пальчик. Сердце Эрита замерло в предвкушении ласки.

Разумеется, Оливия знала, чего он хочет. Его губы горели, на скулах играли желваки.

«Оливия, пожалуйста...»

Куртизанка отняла руку и отступила на шаг.

– Если тебе что-нибудь понадобится, позови. Уверена, слуги тебя услышат. – Она немного помедлила. – Рано или поздно.

– Куда ты? – Эрит с отвращением услышал нотки мольбы в собственном голосе.

Оливия уже стояла возле двери в холл. Она оглянулась через плечо, на губах ее мелькнула насмешливая улыбка.

– Прощай, Эрит.

«Прощай? Что здесь происходит?»

– Черт побери, Оливия! – Эрит яростно рванул веревки, пробуя избавиться от пут; он прилагал куда больше силы, чем в первый раз, но шнуры выдержали. – Оливия! Что...