Образцы народной литературы северных тюркских племен. Часть VII. Наречия Крымского полуострова (прозаические нарративы)
Шрифт:
Поэтому крымский том Радлова – очень важный источник в изучении крымского фольклора. Исследователь не преследовал ни коммерческих, ни идеологических целей. Радлов опубликовал записанные им нарративы со всей их непоследовательностью, пропусками и порой неясными местами. С этим связана специфика перевода данной книги. Очень часто наша работа сводилась к процессу реставрации отдельных сюжетов и мотивов. Чтобы прояснить непонятные места, приходилось обращаться к вариантам сказки, опубликованной в других источниках. Однако, учитывая опыт предшественников, мы бережно переводили тексты, стараясь сохранить их аутентичность, делая необходимые пояснения в примечаниях. Необходимо также отметить, что все нарративы записаны сплошным текстом. Мы были
Радлов не подвергал цензурному редактированию содержание сказок, в которых присутствует немало фривольных выражений. В виду их сравнительной невинности на фоне мирового фольклора, мы постарались сохранить их в предлагаемом издании, немного смягчив.
В книге Радлова встречаются термины нового быта, несвойственного актуальной жизни крымских татар конца XIX века. К ним относятся такие слова, как «пароход», «жаркое», «приказчик», «боярин», «верста», «аршин», «пуд» и многие другие. Выделив их курсивом, мы оставили эти слова без изменения, как особый пласт в дореволюционной крымскотатарской лексике.
Переводя тексты, собранные Радловым, мы старались сохранить колорит крымскотатарской сказки, поэтому оставили без перевода мусульманские формулы (слова арабского происхождения, универсальные для всех мусульманских народов). Список и толкование подобных слов находится в конце книги. Чтобы избежать опасности русифицировать крымскотатарскую сказку, в нашем сборнике используются слова «падишах», а не «царь», «дэв», а не «великан», «аждаха», а не «дракон».
Пионер русской тюркологии
Фридрих Вильгельм Радлов родился 5 января 1837 года в Берлине в семье офицера. По окончании гимназии в 1854 году он поступил на философский факультет Берлинского университета, где преподавал исследователь истории, культуры и мифов среднеазиатских народов Вильгельм Шотт. Под его влиянием у Радлова сформировался интерес к уральским и алтайским языкам. Именно тогда будущий ученый принял решение переехать в Россию.
В 1858 году в Йенском университете Радлов защитил диссертацию на тему «О влиянии религии на народы Азии» и был удостоен степени доктора философии. После чего он сразу же отправился в Петербург. Спустя время ученый получил предложение работать преподавателем латинского и немецкого языков в гимназии в Барнауле. Для этого Радлов принял присягу на верность и подданство России. Так Фридрих Вильгельм стал Василием Васильевичем.
Научную деятельность Радлова принято делить на три периода: алтайский (1859–1871), казанский (1872–1884), петербургский (1884–1918).
Работая учителем в Барнауле, Радлов совершил десять поездок в отдаленные районы Алтая, Южной Сибири, Казахстана и Средней Азии. В этот период он собрал огромный языковой, фольклорный и этнографический материал, который был положен в основу книги «Образцы народной литературы тюркских племен».
Казанский период прошел под знаком педагогической и административной деятельности. В 1872 году Радлова назначили инспектором татарских, башкирских, киргизских школ Казанского учебного округа. Ученый также активно участвовал в деятельности Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Казанском университете. За время работы инспектором Радлов обрабатывал собранный на Алтае материал и изучал тюркские языки Поволжья.
Петербургский период жизни Радлова начинается в 1884 году с его избрания ординарным академиком Императорской Академии наук по части истории и древностей азиатских народов. В 1885 году Радлов занял должность директора Азиатского музея. При этом ученый не оставил исследование тюркских языков и продолжил организовывать научные экспедиции. Так в 1886 году Радлов совершил поездку в Крым для изучения языка крымских татар, а в 1887 – в Литву и Волынь для
Великий ученый-востоковед работал и публиковал научные труды до самой смерти – 12 мая 1918 года.
«Образцы народной литературы тюркских племен» – итог полувековой работы Радлова. Десятитомное издание (1866–1907) содержит масштабный материал для сравнительного исследования фольклора тюркоязычных народов.
По итогам алтайского периода научной деятельности Радлова были напечатаны четыре тома «Образцов…», которые он объединил под названием «Наречия тюркских племен, живущих в Южной Сибири и Дзунгарской степи». I том – поднаречия Алтая: алтайцев, телеутов, черновых и лебединских татар, шорцев и саянцев (1866), II том – поднаречия абаканские (сагайское, койбальское, качинское, кызылское и чулымское (кюэрик) (1868), III том – киргизские наречия (1870), IV том – наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар (1872).
Во время петербургского периода Радлов издал еще три тома, озаглавив их «Наречия северных тюркских племен». V том был посвящен наречиям дикокаменных киргизов (1885), VI том – таранчей (1886), VII том – крымских тартар и караимов (1896).
Три последних тома, озаглавленных «Наречия тюркских племен», были подготовлены к печати коллегами Радлова. Фольклорный материал для VIII тома (1899), посвященного турецкому фольклору, собрал И.Кунош, образцы наречий урянхайцев (сойотов), абаканских татар и карагасов для IX тома (1907) подготовил Н.Ф.Катанов, над X томом (1904), содержащим фольклор бессарабских гагаузов, работал В.Мошков. При подготовке фольклорного материала к печати Кунош, Катанов и Мошков использовали разработанную Радловым транскрипцию текстов.
«Образцы народной литературы тюркских племен» планировалось Радловым как двуязычное издание. Книги с переводами печатались отдельно. С I по VI том Радлов перевел на немецкий язык. IX и X тома переведены на русский язык их собирателями. Однако VII и VIII тома (крымский и турецкий) до сих пор не имеют печатных переводов.
«Перевод VIII тома готовился московским тюркологом Гордлевским, а первый отдел и часть второго отдела тома VII были переведены на русский язык питомцем симферопольской гимназии и факультета восточных языков в Петрограде Н.З.Бравиным еще в 1903 году. Этот перевод начал печататься под наблюдением проф. П.М.Мелиоранского, умершего в 1906 году, а затем продолжал некоторое время печататься под моим наблюдением при содействии учеников Мелиоранского: С.М.Шапшала и особенно Н.Н.Мартиновича. К сожалению, печатание это и поныне не закончено», – писал ученик В.Радлова Александр Николаевич Самойлович в 1916 году (Самойлович, 2000: 119). Похоже, что революция 1917 года помешала книге попасть в печать. Расстрелянный во время сталинских репрессий ученый так и не довел это дело до конца.
Невольно возникает вопрос, почему никто не взялся за перевод и издание этого бесценного материала после революции. Во-первых, книга очень быстро стала библиографической редкостью. Как и со многими трудами Радлова, с крымским томом можно было работать только в столичных библиотеках или частных архивах. Совсем недавно отсканированные тома «Образцов…» появились в интернете.
Во-вторых, можно предположить, что за перевод никто не брался из-за сложности текста. Учитывая, с какой скоростью работал Радлов, вполне допустимо, что в книге встречаются ошибки и опечатки, которые сильно усложняют процесс перевода. Радлов записывал фольклор, сохраняя все фонетические особенности, поэтому слова отличаются от написания в академических и диалектических словарях тюркских языков. В этом контексте нужно упомянуть книгу Радлова «Опыты словаря тюркских наречий».