Очень приятно, бездомный тэнгу

Чайный Лис

— Нет! — расстроенно воскликнул тэнгу и дёрнул ещё сильнее. — Нет-нет!

— Что-то не так? — Акико насторожилась и подошла ближе.

— Кажется, сёстры завязали его такой же лентой, какой отец связал меня… только достойный сможет снять её…

— Дай сюда.

Акико выхватила мешок из его рук и со всей силы потянула за красную ленту, просунула под неё пальцы, дёрнула ещё сильнее, но та осталась на месте. Ничего не говоря, она схватила меч за рукоять и вынула его из ножен, попыталась разрезать ленту остриём, однако чары тэнгу делали её неразрываемой. Ткань мешка тоже не поддавалась,

словно лента сделала её невероятно прочной.

— Что за странная семья у тебя! — фыркнула Акико, засунула меч обратно Хару за пояс, а мешок разочарованно кинула ему в руки. Чуть не выронив, тэнгу всё-таки поймал его. — Пошли к твоему Асахи.

В заборе не было никаких ворот, поэтому Акико подошла к ним, ловко подпрыгнула, ухватилась руками за верх, подтянулась и спрыгнула с другой стороны. Хару вскочил с травы и побежал следом, пока девушка не успела скрыться. Он с лёгкостью присел и перемахнул забор, приземлившись рядом с Акико. Та бросила последний взгляд в сторону храма, переполненный удивившей тэнгу ненавистью, после чего молча прошла мимо тропинки и отступила на небольшое расстояние в лес.

— Лучше оставаться незаметными, — пояснила она, когда Хару догнал её и открыл рот, чтобы задать вопрос, но она опередила его. Поэтому он задал другой:

— Мы от кого-то прячемся?

— Ты не в своём дворце, маленький тэнгу, настоящий мир полон опасностей.

Она уверенно шла вперёд, ловко перепрыгивая валявшиеся ветки и ступая практически бесшумно. Хару вдруг понял, что не знает, о чём поговорить. Он с восторгом заслушивался историями Асахи, часто слушал болтовню Хотару, но сам, как оказалось, не так часто рассказывал что-то сам. Самой яркой своей историей он считал как раз последнюю об изгнании, но больше ничего вспомнить не мог, поэтому шёл в тишине.

Заскучав, он начал напевать мелодию себе под нос. Акико вдруг резко обернулась и замотала головой по сторонам, как вдруг уставилась на Хару и с удивлением спросила:

— Ты умеешь подражать птицам?

— Я пел… — он почувствовал, как к щекам прилил жар. — И я же тэнгу.

— А можешь узнать, нет ли тут поблизости птичьих гнёзд с яйцами?

— Зачем? — удивился Хару и пожал плечами, засомневавшись в таких возможностях. — Не уверен.

— Тогда неважно.

Теперь он увидел, что она поглядывала по сторонам и выискивала что-то в ветвях. Некоторое время они продолжали идти в тишине, которую вдруг нарушило урчание в животе Хару. Съеденной утром хурмы оказалось мало, тэнгу вспоминал о той, что осталась в храме, а также подумал, что какие-то плоды могли остаться на тропинке, где Хару и собирал их. Куда-то же они вели, а он так и не проверил.

Пока он размышлял о хурме, голова сама повернулась в сторону, откуда они пришли. Тэнгу обернулся обратно к жрице и хотел спросить, можно ли проверить, не осталось ли хурма на тропинке, а то у него уже слюнки текли, но не увидел Акико. Та исчезла совершенно беззвучно, не сказав ни слова, не издав ни писка.

— Акико? — обеспокоенно позвал Хару и осмотрелся по сторонам, но жрицу не заметил. — Акико! — уже громче позвал он. — Мико! Хозяйка! Акико!

Птицы на ближайших деревьях зашумели и с криками поднялись в воздух, одновременно с ними

с ветки спрыгнула и Акико. В одной руке, осторожно прижав к груди, она держала несколько яиц, в то время как другой одно из них сжала, скорлупа хрустнула, а она выпила содержимое.

— Чего ты кричишь? — недовольным тоном спросила она. — Ты утром ел хурму, а я давно ничем не питалась.

В голове Хару закрутилось столько мыслей, что он не знал, какую озвучить первой.

— Тебя удерживали в этом храме? Кто посмел? И зачем? — всё-таки решил начать с более важного и уже некоторое время мучившего его, но увидев, как Акико раздавила скорлупу и отправила в рот второе яйцо, не удержался и добавил: — Может, лучше приготовить их?

Она наслаждалась каждой каплей и даже не пыталась чавкать тише.

— Их как-то готовят? — смачно проглотив, поинтересовалась она. — Как по мне, и так очень даже вкусно.

— Обычно тэнгу не едят птичьи яйца… — замялся Хару и сразу нашёлся с ответом. — Но Асахи рассказывал про разные способы. О, их резиденцию как-то посещал странствующий монах, вот он готовил очень страшные столетние яйца! — после того, как тэнгу придумал тему для разговора, в его киноварно-красных глазах загорелись оживлённые искорки. — Их не сто лет готовят, конечно, но получаются они чёрными и ужасно воняют.

— Хочешь сказать, какие-то столетние яйца лучше свежих? — с усмешкой произнесла жрица, хрустнула скорлупой третьего яйца и тоже отправила в рот. — Ты же сам не пробовал даже.

Как только Акико поела, у неё сразу улучшилось настроение. Она поднесла рукав к лицу и чуть не протёрла им рот, но вовремя остановилась, не успев запачкать пока ещё белую ткань. Вместо этого сорвала большой широкий лист, растущий прямо из земли, протёрла им рот и руки.

— В храме меня держали очень плохие люди, — со вздохом ответила она и отвернулась, не желая смотреть Хару в глаза. — Не выпускали, морили голодом, ещё и сам храм заколдовали, чтобы я не могла покинуть его.

— Какой ужас… Я отомщу за тебя!

— Мы отомстим.

В прекрасных золотистых глазах цвета ямабуки сверкнул хитрый огонёк, а губы сложились в широкую зловещую улыбку. Пройдя расстояние в несколько тё*, Хару успел устать и только собрался попросить об отдыхе, как Акико резко свернула в сторону, в глубину леса, прочь от тропинки. Она уверенно лавировала между ветвями, не закрывалась от них руками и не расчищала себе путь, а с лёгкостью извивалась и уклонялась. До её грациозной походки Хару было далеко, но он и сам не отставал от ускоряющейся жрицы.

Перед глазами что-то блеснуло в падающих сквозь ветви лучах солнца, однако тэнгу не успел среагировать и лицом вошёл прямо в паутину. Он пискнул и замахал руками, пытаясь снять с себя неизвестный предмет, напоминающий тонкие волосы.

— Видишь, на земле полно опасностей, — усмехнулась вернувшаяся к нему Акико, подняла руки к его голове и сняла паутину, повесив её на ближайший куст.

— Я просто не заметил, — пробурчал Хару и почувствовал, как по шее что-то ползло. Он аккуратно подставил пальцы, как по ним уже забегали чьи-то маленькие лапки. Хару поднёс руку к лицу и с восхищением уставился на тёмное существо с восемью ножками.