Один шанс из тысячи
Шрифт:
Как обуздать собственный страх и существенно снизить вероятность попасть под раздачу?
Решение, как ни странно, выглядело до жути простым, почти примитивным. Надо всего лишь уменьшить плотность подвергающегося опасности населения. Рассредоточиться и рассредоточить свою экономику так, чтобы каждый новый удар забирал лишь малую часть того, что могло бы исчезнуть в «обычных» условиях. Только сейчас до жителей большинства стран дошел смысл, зачем русские делали это без малого год, планово, не обращая внимания на потери. Остальным приходилось теперь действовать стихийно, спонтанно, и это вело к новым конфликтам. Европа, Индия, Пакистан, Средний восток,
— Что с западом? Эвакуацию завершили?
— Сегодня утром последний эшелон прибыл в Псков. Начинаем сворачивать группировку.
Президент пристально посмотрел на министра обороны.
— Много оставили?
— Имущество — процентов на сорок. Люди…
— Ну, договаривай, договаривай.
— Тысяч пятнадцать. Всех, кто хотел — вывезли. Кто не хотел… — министр развёл руками, давая понять, что сделали всё, что могли, но люди есть люди.
— Ладно. Что есть, то есть, — вздохнул глава государства.
Эвакуация Калининградской области началась сразу после Нового года. Под декабрьские сдвиги попали все крупные порты на Балтике. Это, а также выход из строя питающих область электростанций, ставило крест на попытках обеспечить анклав ресурсами. Конечно, можно было бы упереться, пробить коридор через Белоруссию и Литву или Литву и Латвию и организовать снабжение «по земле», однако это не решило бы всех проблем. Скорее, наоборот — привело бы к новым, более сложным и требующим ещё больше ресурсов.
Всего полгода назад ни у кого и мысли не возникало оставить часть российской земли и отступить на восток. Сегодня — всё по-другому. Люди — важнее. Удерживать плотно населенную, окруженную безумцами и утратившую стратегическое значение территорию глупо и непродуктивно. Война идёт не с теряющими человеческий облик соседями по планете, а с неизвестным, увы, пока неизвестным врагом — хитрым, умным, безжалостным…
Пробовать «на зубок» западный российский анклав начали сразу после двадцатого декабря. Причем, главную роль в этой скверно поставленной пьесе играли не поляки и не литовцы. Активность проявляли так называемые «новые европейцы»: выходцы из Афганистана, Йемена, Сомали, бывшие «борцы за свободу» Ирака, Ливии, Сирии, страдающие от «белого произвола» беженцы из Мали, Нигерии, Конго, Руанды… Утратив прежние преференции на западе, они, словно саранча, потекли на восток, туда, где ещё оставалась цивилизация, где было можно хоть чем-нибудь поживиться.
В Калининградской области такая возможность имелась. Склады флотского имущества, вооружения, продовольствия, топлива. И всё это почти без охраны — «спасибо» очередным сдвигам. Плюс то, что можно просто переломать и выбросить, как малоценное и ненужное. Оборудование и запчасти газо-, тепло-, водопроводных и энергосетей, тысячи километров электрокабеля, станки, сложные механизмы и техника…
Вывоз людей и имущества изначально производили по двум маршрутам — белорусскому и латвийскому, через Минск на Смоленск и через Даугавпилс на Псков. Первый считался надёжным, второй сложным, но быстрым.
Ввод ограниченного контингента на территорию Латвии и Литвы прошёл без сучка и задоринки. «Старые» европейцы даже не пикнули, а «новые» раскачивались почти две недели. Зато потом — началось. В рядах «беженцев» замелькали чисто «арийские» лица, а в руках
С нападающими на поезда и колонны не церемонились. Про гуманизм никто и не вспоминал. Были только свои и чужие.
Войска действовали максимально жёстко. Полосу отчуждения определили по двадцать пять — тридцать километров в обе стороны от основных трасс. Барражирующие над ней боевые вертолеты и беспилотники сводили на нет все попытки прорыва. Временами в бой вступали мобильные бронегруппы, чаще дело ограничивалось артиллерийским или ракетным налётом. Иногда приходилось пересекать границы зон безопасности и уничтожать противника на удалении ста и более километров, особенно, если имелись сведения о «внезапном» появлении у «беженцев» броне- и авитехники и дальнобойных САУ и РСЗО.
В целом, эвакуация шла по графику.
А потом, в конце января, Россия получила «удар в спину».
Классический. Откуда не ждали.
Если с прежним руководителем Белоруссии, несмотря на его маниакальное стремление к «багатавектарнасци», вполне можно было договориться, то с нынешними всё вышло как нельзя хуже. За проход по территории бывшей союзной республики отдавали часть вывозимого. Сначала десять процентов, потом двадцать, а затем преемники «бацьки» затребовали — ни много, ни мало — всё, включая личное имущество граждан, плюс дополнительные поставки топлива и продовольствия из «материковой» России. Когда же им предложили включить разум и обуздать аппетиты, они попросту перекрыли границу и арестовали несколько эшелонов.
Вводить в Белоруссию, как и в Прибалтику, воинский контингент и решать вопрос силой российское руководство не стало. Воевать с братьями из-за жадности кучки вконец обнаглевшей «элиты»? Легче сменить её. Но поскольку даже на это требовались время и силы, пришлось полностью переключиться на литовско-латвийский маршрут, а решение проблемы новых «багатавектарникав» отложить на потом…
— Что Казахстан?
— Договорились. Гостей встречаем на линии Бейнеу-Аральск.
— Понятно. Дальний Восток?
— Предполагаем прорыв в районе Хабаровска.
— Когда?
— Не позже двадцатого. Но есть нюансы.
Президент ненадолго задумался.
— Хорошо. О нюансах чуть позже. А сейчас… — он перевел взгляд на главу РЖД, — мы поговорим о транспортной связности…
Западный Казахстан. Мангистауская область (16.03.2019 г.)
Ночью в пустыне холодно. Даже на юге, весной. Сложно сказать, знали об этом британцы из SAS в далеком 1991-м или просто понадеялись на свой британский авось, но факт остаётся фактом: несколько спецназовцев из «Браво-два-ноль» банально умерли от переохлаждения.
Иракская пустыня не простила им наплевательского отношения к себе и обитающим среди барханов кочевникам.
Некогда гордые бритты забыли: пустыня — это не набережная Темзы и не лужайки Гайд-парка. С пустыней не требуется воевать. Пустыню не стоит бояться. Её надо уважать…
— Пятый, пятый. Седьмой на связи. Тебе бандероль. Азимут сто шестьдесят. Как понял?
— Я — Пятый. Азимут сто шестьдесят. Бандероль. Жду.
Из-за каменной россыпи приподнимается человек. В руках странного вида оружие. С двумя то ли стволами, то ли ракетницами и укороченной «направляющей». Детали не различимы, в потемках просматривается лишь силуэт.