Одиннадцать камней
Шрифт:
– Ты не чужой, - твердо сказала я, смотря ему прямо в глаза. – Да, твое происхождение может нанести отпечаток, но только для людей недалеких. А разве тебя волнует их мнение? Уверена, Винсент не изменил бы к тебе отношения, узнав, что в тебе течет кровь древнего.
– Никогда не хотел проверить, - улыбнулся он, уже более искренне. Я, сама того не ожидая, положила свою руку на его ладонь.
– Можешь не сомневаться. Я сохраню твой секрет, и только ты вправе доверять его кому-либо еще.
Я улыбнулась, глядя в его глаза. Поняв, что в нем течет
Эшер тоже улыбнулся, он неотрывно смотрел в мои глаза, словно еще не до конца поверил, что кому-то смог рассказать этот секрет. В иные времена это стоило бы нам обоим жизни. Даже баллада есть такая, в которой юноша влюбился в древнюю-полукровку, и от всех пытается скрыть ее происхождение. Но в конце их секрет раскрывается, и обоих убивают. К счастью, сейчас не столь суровые времена.
Мне кажется, расстояние между нами начинает стремительно уменьшаться. И пока в моей голове крутятся всякие глупости, типа «а может, мне нравится не он, а это чувство, словно ты героиня какой-то баллады». Но когда он целует меня, я сразу же отбрасываю эти мысли прочь. Эшер нравится мне, и не важно, чья кровь течет в его жилах, и какого цвета его глаза. Я влюблена в то, кем он является на самом деле, и никогда не скрывал – он добрый, храбрый, умный, и когда он рядом, мир, так резко помрачневший, вдруг становится несколько светлей.
И я поцеловала его в ответ, чувствуя, как пылают мои щеки. По всему телу прокатилось приятное тепло. Рука Эшера легла на мою талию, и он, понимая, что наши чувства взаимны, сильнее прижал меня к себе. И мне хочется оставаться в его объятьях вечность, если не больше, но сердце продолжало биться, словно в сдавленных тисках. Все чувства вдруг обострились, больше всех горе, и я поняла, что вот-вот заплачу, вспомню про Неру. А это сейчас совсем ни к чему! Нет-нет!
– Ты плачешь? – его синие глаза удивленно посмотрели на меня, и я ощутила на собственных щеках влагу. Я сжала губы, мои плечи начали дрожать. Я не хочу плакать, но именно это и делаю!
– Прости! – я спрятала лицо в руках. – Ты тут не при чем, просто…
– Я все понимаю, - Эшер обнял меня, и мое лицо оказалось прямо на его плече, рубашка тут же вымокла в моих слезах. – Не стоило так торопиться…
– Нет, - я схватила его руку и посмотрела в его глаза. – Ты все сделал правильно. На секунду меня отпустило все плохое. Но ты ведь знаешь, как бывает. Когда примешь зелье против боли, она отступает, но потом возвращается в два раза сильнее.
– Значит, я твое зелье? – вдруг вырвалось у Эшера, и он улыбнулся. Я вдруг заметила, что тоже смеюсь. Звучит смешно, как строчка из самой банальной баллады. Но от того правдивее и ближе она казалась.
Мы сидели так вдвоем какое-то время, я прижималась к Эшеру, насквозь пропитывала его рубашку слезами. Но потом слез не осталось, и я почувствовала покой, умиротворение.
–
– Я только за, - улыбнулся Эшер, и поцеловал меня в висок, - отдыхай.
Глава 11. Возвращение домой
Я проснулась от ощущения, как будто что-то щекочет мою спину. С неимоверным трудом удалось открыть глаза, и увидеть над собой кусочек ясного неба, окруженного пожелтевшими кронами леса. Я лежала спиной на траве.
Воспоминания мигом накатили на меня, и я больше ни о чем не могла думать, только о нашем с Эшером поцелуе. Это так неожиданно, особенно сейчас, когда я только потеряла наставницу, но, кажется, что мои чувства к Эшеру – это то, что не дает сойти с ума, не дает утонуть в безысходности.
Кстати, где он?
Я приподняла голову и оглянулась по сторонам. Эшер сидел у родника, и наполнял кожаный бурдюк водой. Чувствуя мой взгляд, он оглянулся и тепло улыбнулся
– Ты уже проснулась?
– Долго я спала? – я потерла лицо руками, размяла щеки, обветренные от слез и ветра. Нужно было как следует умыться.
– Час, не больше, - сообщил Эшер, плотно закрывая крышку на бурдюке. – Норберт уже проснулся и искал нас повсюду. Готова двигаться?
Я кивнула. Все еще чувствовала себя разбитой, но сил, чтобы идти еще полдня, у меня хватит. Эшер помог мне встать с земли, и мы на секунду замерли, смотря друг другу в глаза. Интересно, я одна думаю сейчас о том, чтобы снова слиться с ним в долгом поцелуе? Норберт подождет!
Но только я подумала о нем, как услышала голос попутчика откуда-то из-за деревьев.
– Эшер, ты набрал воду? – я обернулась и увидела шагающего Норби. Он взял какую-то палку, чтобы шагать было легче, и соорудил из травы панаму на голову, и сейчас он напоминал какого-то грибника. Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться и отвернулась. Краем глаза заметила, что Эшер тоже с трудом сдерживал смех.
– Да, набрал, - Эшер показал наполненный водой бурдюк.
– Замечательно. Пойдем уже, а то хотелось бы добраться до дома к ужину, чтобы наконец поесть.
Я снова была готова засмеяться, думая о том, что он по пути мог бы собрать грибов. А потом новой волной накатило воспоминание о Нере, о нашей первой тренировке в лесу, и в груди все оборвалось. Неужели это будет преследовать меня до конца жизни?
Заметив на моем лице тень уныния, Эшер попытался утешить меня улыбкой, и я почувствовала маленький огонек надежды в груди. Если бы не последние трагические события, в моей бы душе горел фейерверк.
– Ты точно знаешь, куда нам нужно идти? – когда мы продолжили путь, спросил Норберт у Эшера. Норберт как-то странно затих и все время смотрел под ноги, и не сразу услышал вопрос. Может, мы заблудились, и он боится признаться? Только этого нам не хватало.