Одиннадцать сердец
Шрифт:
— Много довелось путешествовать? — задался вопросами древний-тень.
— Ну, — Алан привычно отвел глаза, предпочитая не смотреть в глаза собеседнику. — Да, довелось побывать во многих городах. Но они все похожи.
— Да не может такого быть, — покачала головой Ренефрия. — Каждый город уникален по-своему.
— Но у них и правда есть много общего, — поддержал Алана Ходжекус. — Например, высокие стены, укрепления, дома… Улицы и куча людей.
— Вот уж про кучу людей точно верно, — хмыкнул Мортекус.
— И где тебе больше всего понравилось,
Алан пожал плечами.
— Не знаю…
Он взял ближайшую палку и стал помешивать ею угли в костре.
— Наверное, мне из всех городов больше понравилась Лигнеса…
— Оу, как это мило! — протянула Ренефрия, и легонько ущипнула Алана за руку. Плечи нефелима чуть дрогнули, и он с опаской посмотрел на древнюю, но увидев на ее лице добрую улыбку, изобразил ее подобие сам.
Мортекус и Ходжекус переглянулись, и тоже улыбнулись. Слова Алана явно пришлись по вкусу всем древним.
— А вам, ребята, нравится у нас? — Ренефрия поддалась чуть вперед, чтобы посмотреть на нас с Эшером сквозь костер.
Я кивнула, посмотрела на Эшера, и увидела, что и на лице любимого тоже появилась искренняя улыбка.
— Да, — коротко кивнул он, неотрывно глядя на костер.
— Очень, — согласилась я, и поближе придвинулась к Эшеру, чувствуя своим плечом его тепло.
— Естественно, — Ренефрия стала теребить локон волос. — После ваших-то каменных клеток. Как вы вообще уживаетесь там? И ваша королева… ей же совершенно нет дела до вас, потому что людей слишком много, чтобы заботиться о судьбе каждого.
— Не драматизируй. Уверен, быть человеком и жить в городе не так уж плохо, — уголками губ улыбнулся Риливикус. На его плече сидел бельчонок и что-то грыз, роняя крошки прямо в волосы хозяина.
— Я бы не отказался от жизни в городе, с тем условием, что меня никто не стал бы трогать, — заявил Авеликус. — Люди… интересные. Но больно-таки любопытные и шумные.
— Древние как будто очень тихие? — посмеялся Эшер. — Мы заметили, как вы шумели на свадьбе.
— Да ты что, это же праздник! — улыбнулся Авеликус. — В праздник надо шуметь так, чтобы Элипсона услышала, и пришла благословить. А в остальное время сидеть тихо, слушая музыку природы.
— Боюсь, я бы на месте Элипсоны не благословил, а проклял, если бы кто-то своим шумом отвлекал бы меня от работы, — покачал головой Мортекус. Ренефрия слегка ударила его в плечо.
— Не каркай, черный ворон, — она зевнула, прикрыв рот рукой. — А вообще, нам, наверное, пора спать?
— Верно, — Риливикус снял бельчонка с плеча и спрятал его за пазухой, затем смахнул крошки. — Встаем с рассветом и продолжаем путь. К полудню будем у горной гряды.
— Уже к полудню? — удивилась я. Размеры загадочной территории, о которой люди говорят только шепотом, мне представлялись как целый континент. А оказалось…
— Конечно. А ты сколько путешествовать планировала? Месяц? — хмыкнула Ренефрия, поднимаясь со своего местечка, и начиная расстилать на землю подстилку.
— За месяц мы бы точно до подводного
— Океана? — не поверила я. Мысленно представила карту. Мне казалось, что земли мифов уходят глубоко к закату, эта территория всегда была расплывчата, нарисована штрихами. Неужели край света всегда был так близко?
— О, это непреодолимая мечта Ходжекуса, — закатила глаза Ренефрия, и мечтательно произнесла: — Увидеть океан, вступить в него…
— И утонуть, — добавил Мортекус бесстрастно. — Потому что древние не умеют плавать.
— Г-р-р! Любишь же ты портить настроение! — бросил Ходжекус, и отвернулся.
На этом мы все разбрелись по нашей безопасной полянке и улеглись спать. Я долго вертелась на покрывале, которое врезалось поочередно во все тело. Наконец я не выдержала, постелила покрывало прямо рядом с Эшером. Так мы и уснули в объятьях друг друга.
??????????????????????????
С рассветом мы продолжили свое путешествие на запад. Покинули болота, оказались в дремучем лесу. Деревья становились все выше, а лес — мрачнее. Я чувствовала затылком, что кто-то следит за нами, остальные древние тоже казались напряженными, мы шли молча. Только Риливикус уверено шагал вперед и подгонял отстающих.
В один миг я решилась резко оглянуться, чтобы убедиться, что за спиной никого нет, и увидела за одним из деревьев жуткую волосатую морду с двумя парами черных, как ночь, глазами. От ужаса я оступилась на месте, и меня вовремя поддержал Эшер, прежде, чем я успела упасть на корявые корни деревьев под ногами.
— Все в порядке? — Эшер тоже оглянулся, но, конечно же, никого уже не увидел.
— Кто обитает в этом лесу, интересно… — тихим шепотом обратилась я к Эшеру, но идущий недалеко Авеликус так же тихо произнес.
— Много кто. Обычно, персонажи из ваших человеческих сказок.
— Человеческих сказок? — уточнил Эшер.
— Да, — кивнул Авеликус. — Для наших же детей это самая настоящая правда, и предостережение для охотников и разведчиков.
Я очень была рада, когда мы покинули этот лес и вышли на луга. Как же тут было красиво! До самого горизонта росли яркие цветы. Хотелось скинуть обувь, и, смеясь, пробежаться босиком по траве, упасть в нее вместе с Эшером. Вот какая красота скрывается от наших глаз.
— Держи, — Эшер протянул мне букет из собранных по пути цветов, когда мы уже прошли по лугам некоторое время.
— Спасибо, — улыбнулась я, поднося цветы к лицу. Они истончали приятный аромат, а цвета были такие яркие, какие только бывают в самых фантастических детских снах. — Они очень красивые.
— Им далеко до твой красоты, Айрин, — улыбнулся Эшер, заправляя прядь волос за мое ухо.
— Эй, вы, не отставайте, — поторопила нас Ренефрия. Мы посмотрели вперед, и увидели, что луг превращается в высокий холм. Риливикус и Ходжекус уже были наверху, остальные быстро поднимались следом.