Одна душа, два тела (Четвертое Айденское странствие)
Шрифт:
Блейд уже выбрал кандидатуру - Джорджа О'Флешнагана, пребывавшего в настоящий момент в Айдене, в том сказочном Эльдорадо, которое он сам покинул не далее, чем вчера. Подобный обмен являлся насущной необходимостью, ибо без станции-маяка компьютер мог потерять измерение Айдена. Лучшим же маяком для наведения был мозг человека - странника, землянина, переброшенного в чужую реальность. Поэтому, получив краткий вызов от Хейджа, Блейд дождался прибытия своего дублера, представил его как родича и гостя из далекой Хайры и отбыл на родину, взяв с О'Флешнагана слово, что тот не будет приставать к Лидор и удовлетворится ее камеристками. Сейчас Джордж наверняка распивал вино в приятной компании в древнем замке бар Ригонов, на западной окраине Тагры, или пытался соблазнить какую-нибудь хорошенькую служаночку. Других занятий в это время
– Не понимаю, Дик, чем вы недовольны, - Хейдж опустил папку с посланием премьер-министра на край стала.
– Здесь же ясно сказано: почтенный сэр, делайте, что хотите, только оставайтесь в своем кресле... Вам предоставлена полная свобода, мой дорогой!
– Это не свобода, - мрачно отозвался Блейд.
– Немного удлинился поводок, вот и все...
– А вы чего хотели?
– Хотел... хотел разделаться со всем этим!
– странник резко взмахнул рукой, обозначив этим жестом свой роскошный кабинет, необъятный стол с батареей телефонов, бар - рядом с диваном и столиком для коктейлей, сверкающий стальной сейф, врезанный в стену.
– Ну, что поделаешь... Судьба! Карма! В мае мне стукнет пятьдесят семь, значит, еще лет двадцать я могу послужить Ее Величеству и западной демократии...
Они с Хейджем обменялись понимающими усмешками, потом американец сказал:
– Вы мажете прослужить и дольше, если станете равняться на Дж. Если мне не изменяет память, он ушел на пенсию в восемьдесят. В каком же году это было?
– Ну, Джек... В конце восемьдесят второго, месяцев через пять после смерти Лейтона...
– Ах да, конечно! Перед тем, как вы отправились в Уренир! В эту любопытнейшую экспедицию, которую вы считали последней!
– глаза Хейджа лукаво блеснули.
– Помните, как вы сокрушались по этому поводу? А я вам говорил, что еще рано заказывать место на кладбище... И что же, Дик!.. Что же!.. Вы опять странствуете... вы снова наш главный испытатель - и главный босс, если я правильно интерпретирую сей документ, - Хейдж ухмыльнулся, и пальцы его выбили победную дробь на послании премьер-министра.
– Вы облечены самым высоким доверием, вас хвалят, и вы даже получили некую толику свободы... И, к тому же, обзавелись вторым телом! Какого дьявола вам еще надо?
– Хватит издеваться, Джек!
– поднявшись, Блейд отправился к бару за коньяком.
– Что-то вы сегодня в веселом настроении, друг мой.
– Безусловно. Во-первых, я рад снова видеть вас - ведь вчера мы даже не поговорили из-за всей этой суматохи... А во-вторых... во-вторых, есть еще причины...
Почти автоматически отметив эту фигуру умолчания, Блейд разлил коньяк и вернулся к столу. Вчера действительно хватило суматохи. Он прибыл, облаченный в новую плоть, в молодое тело Арраха Эльса бар Ригона, которое уже давным-давно считал своим. Однако ему пришлось тут же расстаться с этой привычной оболочкой; молодой айденский нобиль был помещен в гибернатор, из коего на свет Божий извлекли прежнего Ричарда Блейда - солидного мужчину на шестом десятке, бригадного генерала и шефа МИ6А. Любого другого человека подобное потрясение могло бы сбить с ног, но Блейд обладал уже некоторым опытом по части смены тел и обличий: к примеру, в Уренире, девять лет назад, ему довелось превратиться в кентавра. Нынешняя трансформация не являлось столь радикальной, и уже через три минуты он уверенно держался на ногах и смог вполне самостоятельно одеться. Его старое тело было по-прежнему крепким, сильным и надежным, как привычный костюм, однако он чувствовал едва заметную скованность членов и смутный намек на тяжесть в пояснице. Вполне естественные ощущения; мужчина в его годах мог сохранить силу, но не подвижность и гибкость двадцатишестилетнего.
Сейчас, по прошествии полутора суток, Блейд уже не замечал этих примет возраста, и рука его, протянувшая Хейджу рюмку с коньяком, была тверда как обычно. Он собирался произнести тост, что-нибудь связанное со вчерашним событием, с возвращением на родину после двадцатимесячного отсутствия, но американец опередил его: подняв рюмку, он неожиданно провозгласил:
– За прекрасных дам!
За дам, так за дам, решил Блейд, выплескивая коньяк в рот; в конце концов, Лидор, Найла, Тростинка, дочь Альса, и Р'гади, дочь Ар'каста,
– Кстати о дамах, - произнес американец.
– Как поживает та миленькая брюнеточка, которую я видел с вами на острове... как его?.. кажется, Гартор?
Хейдж говорил о Найле, и Блейд снова помрачнел.
– Эта девушка умерла, Джек, - коротко заметил он, встал и шагнул к сейфу.
– О! Простите, мой дорогой!
Не оборачиваясь, странник кивнул. Негромко щелкнул цифровой замок, дверца стального шкафа раскрылась; протянув руку, он нащупал две магнитофонные кассеты.
– Вот, возьмите, Джек... Это отчет, который я надиктовал сегодня утром. Один экземпляр вам, один - мне... Разумеется, - добавил Блейд, гладя, как гость прячет кассету во внутренний карман пиджака, - это пока предварительный краткий вариант... что-то вроде реестра основных событий.
– Если можно, Ричард, в двух словах...
– Да, конечно.
– Блейд запер сейф и снова опустился в кресло. Некоторое время он сидел в задумчивости, прикрыв глаза; перед ним стремительно проносились панорамы Айдена. Изумрудная гладь Ксидумена, Длинного моря; бескрайние степи Хайры и неприступная стена гор Селгов; Айд-эн-Тагра, Обитель Светозарного Бога, величественная и пышная имперская столица; южные саванны, леса и болото; быстрые струи Великого Зеленого Потока и адская скала Ай-Рит, выжженная яростным экваториальным солнцем; острова Понитэка и цветущие равнины Гартора; Ратон, южный материк, сказочная страна...
– Дик! Дик, что с вами?
– пробился к сознанию тревожный голос Хейджа.
– Ш-ш-ш... Я вспоминаю...
– Приоткрыв глаза, Блейд размеренно заговорил: - Итак, напомню вам о главной особенности планеты Айден: ее экваториальная зона, полоса тропических болот на суше и водорослей типа саргассов в океанах, практически непреодолима для местных аборигенов, обитающих на севере. В их распоряжении, однако, два огромных материка, Хайра и центральный континент, Ксайден, разделенные относительно нешироким морем, которое тянется на пятнадцать тысяч миль. Южнее экватора лежит недоступный для северян Ратон, тоже весьма обширная земля... не меньше Африки, я полагаю. Вся эта суша. Дик, сосредоточена в восточном полушарии - во всяком случае, я считаю его восточным; как вы понимаете, там еще не определили свой гринвичский меридиан.
Хейдж кивнул, поглаживая сквозь ткань пиджака кассету с отчетом; его глаза блестели от любопытства.
– В западном полушарии нет материков, - продолжал Блейд, - ничего похожего на две наши Америки. Вместо них от южного полюса к экватору и дальше, к северному полюсу, тянутся две огромные островные гряды. Сайтэк и Понитэк. Северная, Понитэк, населена... Именно там, на острове Гартор, вы и посетили меня, Джек... и там же умерла... была убита, - поправился странник, - моя спутница, Найла... та черноволосая девушка, которую вы вспомнили... Он помолчал, стараясь справиться с волнением.
– Ну, наконец, и последний айденский феномен: стремительное и мощное экваториальное течение, Великий Зеленый Поток, как его там называют. Оно набирает силу в узком проливе между Ратоном и Ксайденом и пересекает океан, огибая затем обе островные гряды. Такова география этого мира, разделенного на две половины, Джек... Главное же событие его истории - Пришествие селгов.
– Селгов?
– Хейдж нахмурился.
– Кто это, Дик?
– Какие-то странники издалека... негуманоиды, мохнатые, словно гризли, и долгоживущие, как секвойи...
– Космические захватчики? Колонисты?
– Нет, ни то, ни другое. Видите ли, Джек, Пришествие случилось очень давно, и я знаю лишь то, о чем мне рассказывали в Ратоне. Селги, судя по всему, не колонизировали чужие планеты подобно паллатам и не пытались переустроить свой мир как уренирцы... У них была цель, и во имя ее селги посылали в космос огромные корабли, сотни лет искавшие разумную жизнь, дружественных созданий, с которыми предстояло поделиться мудростью, знаниями... Они - что-то вроде вселенских благодетелей, Джек, идеальные альтруисты.