Одна на двоих жизнь
Шрифт:
– Звездочки падают быстрее, чем мы успеваем загадать желания. Ты видел такое прежде, Райт?
Плечи Веньяра тоже красуются тремя звездами, вот только радости от этого никакой ни у меня, ни у него.
– Прежде мы и войны такой не видели, друг, - отвечаю я.
– Удачи тебе там, Дан, - моим назначением Жан расстроен едва ли не больше, чем я сам, - смотри, не геройствуй. Ты еще нам тут нужен.
– Да что со мной сделается? Второй фронт, там и стратегических объектов-то нет. Даже коноплю не сажают, - ну, это уже я шучу с досады.
– Как думаешь, надолго тебя туда?
– Не знаю, Жан, но, думаю, пока Брэниган не облажается по-крупному. Ты уже познакомился с этим типом?
– Имел честь, - фыркнув, закатывается смехом Веньяр, - редкий чурбан. Как он в разведку попал?
– Маккартен привел, перевел из какого-то штаба, - я вдруг понимаю простейшую вещь, - наш враг перевербовал всех толковых офицеров, а оставил таких, как Брэниган.
– Ага, - подхватывает Жан, - потому что с такими командирами никакие враги не нужны. Они сами выдумают противника и как угробить личный состав.
Невеселые шутки мы запиваем безалкогольным пивом, завтра рано утром нужно быть в Генштабе, чтобы забрать пакет документов. Вечером меня ждут на старых Балканах, а я хотел до отъезда еще повидаться с профессором Ольсеном.
Профессор уже два месяца находится под домашним арестом и пристальным вниманием собственной безопасности. К нему никого не пускают, но я упросил Рагварна устроить нам свидание.
Жан вытаскивает сигарету, бросает пачку на середину стола. Молоденькая официантка приносит хрустальную пепельницу и с любопытством таращится на нас.
– А ты чего не куришь? – вдруг спрашивает Веньяр. – На тебя не похоже.
Черт, чуть не спалился! Сколько раз тебе говорил, братишка, бросай курить!
– Здоровье берегу, - лихорадочно выдумываю не слишком убедительную отговорку, - врачи в госпитале советовали бросить, ты же слышал доктора Джона?
– А, ну да, - соглашается Жан и прячет пачку во внутренний карман, - это ты молодец, Дан. Надо думать о здоровье, у тебя вон, семья теперь…
Жану придется встречать моих, когда они вернутся в Ориму. РУ обещает выделить шаттл с охраной на будущей неделе, но я в это время буду уже далеко от дома. Хорошо, что Веньяр согласился, как и раньше, снимать комнату в нашем доме. Так мне спокойнее за Вики и детей.
Мы еще немного поговорили о том, о сем, вспомнили спокойные времена после Нарланда, но пришло время для серьезного разговора. Я специально позвал Жано в случайное кафе – в Генштабе доверять нельзя никому, кроме командора, а дом, вполне вероятно, тоже напичкан камерами и жучками. Зато здесь, в полутемном баре, где громко играет музыка, можно говорить спокойно.
– Ты
– Милтон? – брезгливо морщится Веньяр. – Говнюк, подставивший наших ребят?
– Да, он. Слушай, Жано, прежде чем я расскажу… В общем, можешь трепать обо мне, что хочешь: о Лине, о гранате, о дружбе с Зэйро… Но вот это должно остаться между нами.
– Обижаешь, - Веньяр демонстративно откинулся на стуле и сложил руки на груди, - я не идиот, Райт, и не трепло какое-нибудь. А если говорил о тебе, то исключительно из уважения, чтобы солдатня знала своих героев. Ясно тебе, друже?
– Ладно, не ворчи. Я предупредил.
– Да понял уже, понял.
– Дело вот в чем. Лефтхэнд не вербует наших офицеров, Жан. Я много думал о том, что террористы могли предложить нашим, на какой крючок посадить. В общем, они не предатели.
– Как так?
– У лефтхэнда есть какой-то умелец, а может, и не один, который при помощи гипноза вкладывает в подсознание нужную врагам программу.
– Какую программу? – Веньяр бледнеет и оседает на спинку стула, потрясенный моими словами.
– Любую, - говорю я, - тебя могут остановить в улице, попросить закурить и заставить взорвать Генштаб.
– Ты уверен?!
– Не до конца, хотя… то, что я видел. Да, дружище, я уверен!
– Можно ее нейтрализовать? – взволнованно спрашивает Жан.
– Не знаю, - признаюсь я, - поэтому мне и нужно поговорить с профессором. Может, ему известно, что это за дрянь и как с ней бороться.
Жан смотрит на меня погасшим взглядом, совершенно не похожий на себя обычного.
– Ты убил меня, Дан. Без ножа зарезал, черт тебя! – в сердцах комкает в руке жестяную банку. – Что делать-то теперь? От каждой тени шарахаться?
– Мы с тобой можем не бояться этого гипнотизера.
– Да? А другие что же? А если они запрограммируют командора? Или этого придурка Брэнигана? Он меня вызовет на ковер и хлопнет, а потом саморазрушится, а?
У меня нет ответов на его прямые и чертовски актуальные вопросы.
– Не знаю, Жан, я просто должен был тебя предупредить.
– Спасибо, - обреченно отзывается он, - знаешь, что я думаю, Райт?
– Что?
– Мы проигрываем по всем фронтам. У этих гадов есть суморфы, этот их гипноз, штука с радиацией…
– И целый мир тварей-людоедов, - добавляю я последний мазок к мрачной картине мира, нарисованной Веньяром.
– Тьфу, зараза! Про них-то я и забыл! В общем, крышка нам, друг мой!
– Ты погоди с жизнью прощаться, - я не идиот в розовых очках, и понимаю, что если воевать с лефтхэндом по их правилам, долго мы не протянем, - у меня есть мысли. Но нужно время и ресурсы, так что продержись здесь, ладно?
– Куда я денусь?
– Не конфликтуй с Брэниганом и приглядывай за нашими «расстрелянными» парнями.