Одна откровенная ночь
Шрифт:
— Ты мой отец, — улыбаюсь я, потянув его за руку
— Ты не разочарована?
Я качаю головой и вновь сажусь в машину, широко улыбаясь. Смотрю в окно, когда слышу, как открывается дверь. Миллер забирается внутрь, устраиваясь на своем сиденье.
— Ты едешь ко мне, — заявляет он, как ни в чем не бывало. — Уильям поговорил с Грегори. Все в порядке.
Я начинаю ощущать вину. Из-за сумасшедших событий дня я забыла о Нан.
— Мне нужно ее увидеть.
Бабушка не поверит мне. Я вспоминаю все, что она говорила. Она знает, что Грейси вернулась, и я уверена,
— Нет.
Миллер смотрит на меня, приподняв брови. Я рада, что он вернулся, но мне не нравится его категоричность в этом отношении.
— Я поеду, — парирую, бросая на него лучший из испытующих взглядов.
Молю бога, чтобы он не настаивал на своем решении. Я только обрела его вновь, и не хочу начинать со ссоры свободную жизнь.
— Нам нужно побыть немного наедине, — тихо произносит он, отчего мое сердце ёкает. Я морщусь, понимая, что собираюсь согласиться с ним. Как после всего пережитого я могу ему отказать. — Мне нужно почувствовать тебе снова. Только ты и я. Прошу тебя. — Его рука опускается на мое колено. — Дай мне немного времени, дорогая.
Со вздохом опускаю плечи. Два человека, которых я люблю больше всего на свете, сейчас нуждаются во мне. И я не представляю, как мне разорваться.
— Ты можешь поехать со мной, — предлагаю я.
Это замечательное решение моего затруднительного положения, но он медленно качает головой.
— Мне нужно домой. И я хочу забрать тебя с собой.
Он имеет в виду, что ему необходим его совершенный мир. Его жизнь перевернулась с ног на голову, и Миллеру необходимо восстановить равновесие. И пока он не сделает этого, не успокоится. Я все понимаю, но…
— Миллер я…
Резко замолкаю, когда в машину садится Уильям.
— Я отвезу твою маму к Жозефине.
Что? Я хочу выйти из машины.
— Но…
— Никаких «но», — предупреждает Уильям, останавливая меня.
Я замолкаю и возмущенно сморю на него. Но мой взгляд ни на йоту не смягчает его решения.
— В кои-то веки ты сделаешь так, как тебе говорят, и поверь, что мы поступим правильно по отношению к твоей бабушке.
— Она очень хрупкая, — возражаю я, снова пытаясь выйти. Я не тупая. Понимаю, что не могу быть везде и сразу.
— Вернись на место.
Уильям улыбается, толкая меня на сиденье. А Миллер помогает ему до тех пор, пока я не оказываюсь в его объятиях.
— Эй.
Я пытаюсь вырваться.
— Неужели, Оливия? — устало ворчит Миллер. — После всего, что мы пережили сегодня, ты действительно собираешься так себя вести? — интересуется он, сжимая меня. — Успокойся. Ты вернешься домой, милая девочка. Закрой дверь, Андерсон.
Ошеломленно смотрю на Уильяма, который с улыбкой пожимает плечами и отправляется закрывать дверь. На его плечо ложится ухоженная рука, останавливая. Он поворачивается и видит умоляющее лицо Грейси. Уильям заметно поддается и точно с таким же выражением смотрит на Миллера. А мне ничего не остается, как поступить также. На моего бедного измученного мужчину смотрят три пары просящих глаз. Мне не стыдно. Его взгляд с решительно-бескомпромиссного
— Какое единение, — выдыхает он.
— Мне нужно увидеть ее Миллер, — заявляет Грейси, делая шаг вперед. — И мне нужна Оливия. Я больше ни о чем не попрошу. Отпусти ее со мной.
Я сглатываю и смотрю, как он медленно начинает кивать.
— Я с вами, — коротко резюмирует он так, чтобы все присутствующие поняли: это не обсуждается. — Встретимся на месте. Поехали, Тед.
Миллер на меня не смотрит.
— Да, сэр, — подтверждает водитель, взирая на меня в зеркало заднего вида и лучезарно улыбаясь, — с превеликим удовольствием.
Дверь закрывается, и когда мы отъезжаем, я наблюдаю, как Уильям ведет дрожащую Грейси к «Ауди» Тони. Я не обдумываю разговор заранее, все равно он пойдет по-другому.
Я боюсь входить внутрь. Прекрасно знаю, что Уильям и Грейси еще не приехали. Даже каскадер не смог бы обогнать Теда в лондонском потоке машин. Я просто стою на тротуаре и смотрю на дверь. Надеюсь на поддержку Миллера, но на это не стоит рассчитывать. Следует ли идти сейчас? Нужно ли мне подготовить Нан к приезду Грейси? Или лучше дождаться мамы? Я действительно не знаю, но когда кажется, что определилась, входная дверь распахивается и появляется Грегори. Через несколько мгновений я понимаю, что он не один. И это не Нан или Джордж, а Бен.
— Девочка.
От него веет облегчением. Грегори быстро подходит и обнимает меня, даже не взглянув на Миллера. Ему все равно, получит ли он разрешение или одобрение Миллера. Грегори крепко сжимает меня, а я смотрю на Бена, который мягко улыбается. И даже когда Бен переводит взгляд на Миллера, его улыбка все еще остается на месте.
— Ты в порядке? — осведомляется Грегори, отстраняясь и изучая мое лицо. Заметив порез на щеке, он морщится. Я не в состоянии говорить, стараюсь кивнуть, но и это не выходит. Грегори переводит взгляд на Миллера.
— С ней все в порядке?
— Отлично, — отвечает тот, а я слышу приближающих к нам людей.
— А ты? — искренне беспокоясь, спрашивает Грегори. — С тобой все хорошо?
— Отлично, — как и в первый раз отвечает Миллер.
— Я очень рад. — Грегори слегка улыбается и чмокает меня в лоб. — Уильям мне звонил.
Я не удивлена. Догадываюсь, что Уильям посвятил Грегори во все подробности… и все мысли только подтверждаются, когда мой лучший друг опускает глаза на мой живот. Он слегка улыбается, но не задает вопросов.
— Она ждет тебя.
Грегори делает шаг в сторону, как и Бен, открывая мне путь к дому. Я не могу пошевелиться, потому что слышу звук подъезжающей машины.
Поворачиваясь, я уже знаю, что увижу. Грейси неуверенно ступает на тротуар, вцепившись в открытую дверцу машины. Она повторяет мои действия — задумавшись, смотрит на дом. Уильям успокаивающе обнимает ее за талию, а она слега улыбается ему. Он молча кивает, а я зачарованно наблюдаю как этот жест придает Грейси сил. Так похоже на нас с Миллером. Ее пальцы все еще сжимают дверцу машины, грудь медленно вздымается.