Одна жизнь — два мира
Шрифт:
От волнений и переживаний, когда он об этом мне сказал, я совсем заболела. У меня поднялась температура, меня знобило, лихорадило. В этот вечер часов в 8 к нам зашел наш очень хороший знакомый врач. Взглянув на меня, он немедленно помчался в аптеку, вернулся с лекарством и тут же уложил меня в постель.
Какие это были магические таблетки, я не знаю до сих пор, но они мне помогли. Температура спала, озноб прошел, и я сумела кое-как собраться с мыслями и кое-как собрать самое необходимое, бросив все, как было. И в 5 часов утра мы прибыли в аэропорт.
Прощай,
27 ноября 1946 года американский самолет в 9 часов утра приземлился на границе Мексики и США в городе Бронсвилл, штат Техас. И только вступив на твердую американскую почву, мы почувствовали себя в относительной безопасности. Потому что, пока самолет летел над мексиканской территорией, мексиканское правительство по просьбе советского посольства могло потребовать вернуть его обратно.
Дети, которых мы разбудили в 4 часа утра и сказали им, что летим на один из мексиканских курортов, сейчас, удивленно оглядываясь по сторонам, протянули:
— Вот вам и Акапулько, мы ведь в Америке.
В здании «Кастом-хаус» на границе, в таможне, еще было чувство страха — а вдруг уже сюда передали требование задержать нас? И когда все формальности как транзитных пассажиров были закончены и мы подошли к такси, я уже еле-еле держалась на ногах от волнения. Такси помчало нас вдоль американо-мексиканской границы в город.
Нам нестерпимо тяжело было расстаться со своей Родиной, со своим многострадальным народом. Разрыв с Советским Союзом для нас (как и для всех советских эмигрантов) значил самим похоронить, поставить крест на всем своем прошлом вместе с родными и дорогими, близкими людьми. Руки и ноги дрожали, сердце стучало так громко, мне казалось, почти вслух.
Шофер такси любезно объяснял нам, как заправским туристам: «Вот мост через Рио-Гранде, а вон там „Кастом-хаус“ с мексиканской стороны, у переезда через мост». И, двигаясь вдоль американской границы, мы с грустью смотрели и чувствовали, что где-то там, за этим мостом осталась приветливая, веселая, бедная и богатая, гостеприимная страна Мексика.
Там же осталась небольшая, но внушительная, отгороженная высокой железной оградой территория, неприкосновенная собственность Советского Союза — советское посольство: «Кальсада Такубая № 204 (досиэнтос куатро)», которое во всех мельчайших деталях отражало нашу настоящую советскую действительность.
Навсегда
Один этап нашей жизни окончился, и окончился, НАВСЕГДА.
Навсегда. Боже мой, кто из тех, кто не пережил, может это понять? Что вы не просто остаетесь в какой-то стране по тем или иным причинам и в любое время сможете вернуться обратно, вы на всю жизнь превращаетесь в изменника родины, в преступника, не совершив в жизни ничего преступного. Вы покидаете страну, в которой вы родились, выросли, где остаются самые дорогие и близкие вам люди, где прошли лучшие годы вашей жизни, и это — НАВСЕГДА.
Это чувство страшнее, чем возвращаться с похорон. Вы похоронили не просто кого-то из близких,
Кто, кто создал и укрепил такую жуткую систему, при которой человек, не совершивший никакого преступления, может быть арестован, сослан, лишен даже жизни и боится вернуться к себе на Родину? А ведь даже после революции, после Гражданской войны, когда был еще жив В. И. Ленин, и несколько лет после его смерти еще были годы, когда человек мог свободно выехать и въехать обратно в страну. Все эти драконовские законы были созданы при Сталине и закреплены Сталиным.
Итак, один этап нашей жизни кончился, и кончился навсегда. А что нас ждет впереди, мы понятия не имели. Мы только знали, что с этого момента судьба наших детей и наша судьба в наших руках. Мы надеялись на то, что мы еще молоды, работы никакой не боимся и что у нас хватит сил дать хорошее воспитание и образование нашим детям. И теперь это было самое-самое главное в нашей жизни.
Политические эмигранты
Письмо Сталину
Люди бежали из СССР не от советской системы, а бежали от вашего сталинского режима, не имевшего ничего общего с советским строем и тем более с коммунистической идеей. Вы, захватив всю власть в свои руки, эксплуатировали идею коммунизма и Советской власти. Называя себя коммунистом, вы были самым большим гробовщиком коммунизма и коммунистической идеи. В эту идею верили лучшие люди всей нашей планеты, а вы оттолкнули всех их. Вы загубили все их надежды и загнали в гроб все их чаяния на светлое будущее для всего человечества.
Вы превратили жизнь людей в каторгу, и все хорошее, чего люди добились, они добились не благодаря вам, а вопреки. Если бы вы не были помехой, наша страна при советском строе стала бы одной из самых передовых, самых справедливых, самых богатых и самых счастливых стран мира. Да, именно самых богатых и счастливых. И, я в этом уверена, это было как раз то, чего боялись и не хотели видеть все наши враги, а вы им помогали и помогли, а народ, выбиваясь из последних сил, старался сделать максимум в тех невыносимых условиях, которые под вашим руководством создавались для них. Почему в нашей богатейшей из стран люди умирали от голода, а штабеля пшеницы прели и прорастали у железнодорожных вокзалов? Почему???
До того как вы захватили всю власть в свои руки, у людей было чувство свободы: это не значило, что каждый мог делать все, что ему в голову взбредет, грабить, насиловать, убивать или вообще ничего не делать, — это была бы не свобода, а анархия. Свобода равенства — это значит, что каждый имеет возможность свободно реализовать свои способности, свой талант и вообще осуществить, в основном, свои желания, стремясь к лучшей жизни для себя и для всех окружающих. Все было возможно до тех пор, пока вы не начали душить это своими дикими и страшными так называемыми мероприятиями.