Огненная кровь. Том 2
Шрифт:
— …Завтра решающий день, Себастьян. Слишком многое поставлено на карту… Мы должны выяснить, что это за связь, а самое главное — кто за этим стоит. И разорвать её. Завершить твой ритуал. Ты должен победить в поединке.
— Она поймёт, что с ней что-то не так? — задумчиво спросил Себастьян, глядя на бутылочку тёмного стекла.
— Нет. Она не поймёт. И никто не узнает.
— Хорошо. Но сделай так, чтобы больше никто ничего не понял.
Глава 29. Желания исполняются
Иррис не знала, кто такая Ребекка,
Они снова собирались в Красном зале, в том самом, в котором обедали после помолвки. И с недавних пор ей стало казаться, что все события в этом доме повторяются, только развиваются по спирали — от плохого к худшему. В прошлый раз она сидела здесь, сгорая от стыда, и вела с Альбертом двусмысленный разговор о том, о чём другие не имели понятия. В прошлый раз всё закончилось скандалом. И предчувствие подсказывало — в этот раз всё обязательно закончится чем-то ещё более ужасным.
Но теперь она должна сделать так, чтобы всё не повторилось. Ей обязательно нужно поговорить с Альбертом, и с Себастьяном. Нужно, наконец, сказать всем правду и навсегда покончить с этим внутренним кошмаром.
Сердце билось неровно, руки дрожали, и пока она собиралась, то роняла всё подряд — гребень, шпильки, флакон духов. Её попеременно бросало то в жар, то в холод, и она никак не могла сложить в голове правильные слова.
Что ей сказать? Как ей это сказать?
Альберт, не женись на Хейде? Он посмотрит ей в глаза и спросит — почему? И у неё снова задрожат колени. И Красный зал совсем не подходящее место, чтобы, глядя ему в глаза, сказать настоящую причину.
А как ей признаться во всём Себастьяну? Боги милосердные! Как же это всё мучительно!
Большой овальный стол в центре зала был уже накрыт — золотая посуда, изящный фарфор, огромный букет светлых осенних роз в центре, накрахмаленные салфетки продеты в бронзовые кольца держателей, на креслах парчовые чехлы. Слуги в белом выстроились шеренгой вдоль стены — на мужчинах торжественные алые кушаки, красные перчатки, волосы женщин украшены кровавыми цветами гибискуса. Голоса приглушены.
В зале уже был Тибор, разминался вином стоя у окна. Милена вошла вслед за Драгояром, у которого рука всё ещё была на перевязи после недавней дуэли. Семейство Драго медленно собиралось, и все кивали друг другу сдержанно и холодно, и улыбки на лицах были похожи больше на маски, которые, по мере необходимости, прикладывались к губам тренированным жестом.
— Иррис? — она снова едва не вздрогнула.
Гасьярд бесшумно возник за её плечом.
— Я хотел извиниться, — произнёс он тихо, так, чтобы не слышали остальные.
— Извиниться? За что? — спросила она безразлично.
Она искала глазами Себастьяна или Альберта, но ни того ни другого пока не было видно.
— Я сегодня был слишком настойчив и напросился на резкость. Извини меня. Мне немного стыдно
— Конечно, я не сержусь. Ничего ведь не произошло. И я понимаю твоё беспокойство о доме Драго и его будущем, — ответила Иррис, пожав плечами.
Гасьярд взял с подноса бокал, слуга предложил другой Иррис, и она тоже взяла его, чтобы чем-то занять руки.
Где же Альберт?
— Выпьем за будущее понимание и за то, чтобы всё для всех сложилось удачно, — Гасьярд чуть поднял свой бокал и улыбнулся.
— Конечно, — ответила она, и хрустальные края бокалов ударились друг о друга, чуть звякнув.
Ей хотелось, чтобы он быстрее ушёл, и она пригубила вино.
Вино было вкусным. И она сделал ещё глоток. А потом ещё.
Это как раз, то, что нужно, чтобы унять сердцебиение и успокоиться перед предстоящим разговором.
Эверинн, Хейда и Себастьян появились последними, и та самая Ребекка, которую все ждали, шла между ними. Достаточно было лишь одного взгляда, чтобы понять, что эта женщина чувствует себя здесь, как дома, и что, не зная, кто она на самом деле, Иррис сразу решила бы, что она — одна из Драго. Так сильно она напоминала их всех. Красивая, надменная, с тысячей разных улыбок, и для каждого своей. Чёрные волосы перевиты жемчугом, фарфоровая кожа, голубые глаза, изящество движений — она бы затмила и Милену с Таиссой, но была слишком умна для этого. Едва вошла — обняла каждую из сестёр и рассыпалась в комплиментах их красоте, уму и чудесной обстановке дома.
Праздник лицемерия…
Эверинн представила ей Иррис как невесту Себастьяна. И Ребекка одарила её таким же пышным букетом комплиментов, но острый взгляд успел охватить её всю с ног до головы.
Интересно, чем так важна для них эта Ребекка?
Они обменялись любезностями в духе тёти Огасты — прикосновениями щёк вместо поцелуев — и разошлись по разные стороны стола.
Иррис допила вино и почувствовала, как ей стало легче.
Усадив Ребекку, Себастьян подошёл и хотел помочь и ей сесть, но она взяла его за руку и прошептала:
— Нам нужно поговорить.
— Это может подождать? — спросил Себастьян.
И в этом ей тоже почудилось повторение событий, кажется вот так же он не дал ей рассказать всё перед тем обедом в честь помолвки. Но больше она не повторит этой ошибки, больше она не попадёт в ту же самую ловушку. Она расскажет ему всё. Прямо сейчас. Это правильно. Именно так ей и следовало поступить уже давно.
Какая-то лёгкость накатила вместе с вином, и захотелось говорить правду. Открыть ему своё сердце. Почему она не может сказать ему всё? Может. И даже должна. И сейчас самое подходящее время. Почему она не сделала этого раньше?